Вселенская пьеса (СИ)

   -И получим залп с Белой Лионы. Это если допустить, что нам удастя убить парлакианина. Но послушай меня: я пойду один. Без оружия.

   -А теперь ты послушай меня, Антон! - Рик повысил голос. - Ты сейчас пойдешь туда без поддержки, без оружия. Сатринг вспорет тебе брюхо и выпустит кишки, или и вовсе заберет с собой. Но ты нужен здесь, только ты способен обратиться в Союз! Без тебя мы - ничто. Нас точно никто не будет слушать.

   -Совершенно не важно, кто обратиться к ним, если Нуарто захочет, в любом случае проигнорирует обращение.

   Я наклонился, выискивая теплые удобные ботинки с высоким берцем. Опрометчиво повернулся к пилоту спиной.

   -Важно, - твердо сказал Рик в самое ухо и опустил мне на затылок что-то тяжелое.

   Ирин постоял над телом, рухнувшим на пол, в задумчивости глядя в пустоту, потом нагнулся, поднял оказавшегося неожиданно легким капитана, и осторожно положил Антона на кровать.

   -То ли я делаю? - пробормотал он, постукивая ладонью по колену. - Получилось не очень то вежливо, да, Антон, но как еще выйти из сложившейся ситуации? Возможно, Сатринг и вправду довольствуется мною, а может и нет. Главное, чтобы жила твоя Земля. В конечном итоге, не ради этого ли вы все здесь? Не ради ли благополучия планеты вы взошли на чужеродный корабль, соединив свои жизни навсегда с незнакомым разумом? А кто же здесь я? Лишь чужак, урвавший капельку не причитающегося мне счастья.

   Ты вот очнешься, Антон, можешь проклясть меня, но то путешествие в пространстве, через которое я прошел... Я видел тебя и женщину. И эта женщина... Она потом еще поможет вам преодолеть трудности, но это станет неприятной неожиданностью. Да, ты верно будешь не рад. Учись прощать, Доров, особенно, когда раскрываются причины и мотивы.

   Я просчитал все, теперь то знаю, кто она на самом деле. О да, я вычленил нашего врага и да, Антон, ты ужаснешься этому знанию. Ты будешь мстить. И, что самое ужасное, впервые сталкиваюсь с тем, что правда ничего не может изменить! Говорят, что знание вооружает, но сейчас это верно не так. Знание сделает тебя слабым...

   Ладно-ладно. Я не хочу вдумываться, я устал считать. Эти лернийцы переложили жизнь на цифры, и оценивают события процентами. Почему бы и нет? Каждый сходит с ума по-своему. Вот мы переложили свою жизнь на эмоции и меряем КПД прожитой жизни воспоминаниями и количеством глупых ситуаций, которые нам приятно вспоминать. Тут уж с нами ничего не поделаешь. То, что мы считаем за подвиг, лерницам кажется необоснованной глупостью. Мне нечего им возразить, честное слов. Ведь и я, прожив на Эгиде с Бархом, начинаю как-то изменять образ мыслей. Ладно, ладно. Все это глупости, Антон. Что есть человеческая жизнь? Нас так легко убить, вот ведь какое дело: пистолет к виску и нажатый курок. Получается дырка в черепушке и мозги на стене. И труп, который, окоченев, становится уродливым и никому более не нужным. Вся наша красота и польза в жизни. Так значит, и отдавать эту жизнь надо с пользой, а не абы как. Ты тут полежи, а я пойду потихонечку, ведь до Разлома далеко, а на Эгиде поднялся ветер. Идти будет тяжело, да, тяжело, а Сатринг долго ждать не будет. Отдыхай, - Рик провел по лицу капитана рукой, словно запоминая его черты, поднялся и вышел из каюты.

   Незамеченным он прошел по коридорам корабля, открыл шлюз и вышел на временный трап, уже покрытый наносами. Ветер и вправду набирал силу. В его нескончаемо свободных потоках метался снег, крупные хлопья рвались на части, с поверхности поднималась колкая поземка и била в лицо, призывая к благоразумию. Холод тут же пробрал человека до самых костей и Рик, съежившись, поддернул шарф, закрыв им лицо. Дышать так было легче, но теплее не стало. Он повернулся к черному проему, зияющему в боку корабля, достал сигарету и зажег зажигалку. Неверный огонек затрепетал и тут же потух. Рик прикрыл его ладонью, но огонек упорнее не хотел гореть, порывы ветра сдували слабое пламя.

   -Вот, - сказал Рик грустно и отшвырнул сигарету, которой тут же завладел ветер, закружив, скрыл из виду. - Даже огонь здесь гореть не хочет! Будь проклята твоя ненасытная ледяная пустыня, Эгида!

   Убрав зажигалку в карман, Рик заторопился вниз по лестнице, но стоило ему добраться до подножия, и он провалился по пояс в снег.

   -Долгий путь, - сообщил миру Рик, пробравшись к недавно проложенной тропе. Теперь здесь, в желобе, достигшем промерзлой почвы, который экипаж Ворона сутки назад проплавил к обрыву, намело уже выше колена. Скоро совсем засыплет. А еще утром Рик шел по этому снежному лабиринту с хрустальными стенами, вздымающимися выше головы, и не видел ничего, кроме низкого серого неба, да поворотов тоннеля.

   Мари - просто прелесть, - подумал пилот, с трудом выдирая ноги из снега. - Как она... его любит. Разве человек может быть достоин такой любви, разве ее можно заслужить? Всей жизни не хватит, чтобы окупить то счастье, которое касалось его вместе с ее чуткими пальцами, стекало с ее губ на его кожу...