Всем Хуанам по сомбреро

— Рыженькой ты был дома у Кузнечика. Блондинкой засветился среди фанаток Колчанова… Кого еще не хватает в твоем перечне женских образов? Может быть, брюнетки?

Юрок сдавленно хихикнул.

— Угадала!

— Уж не ты ли был той служанкой Лирой, которую никто не смог найти после смерти ее хозяйки Жанны — матери Антона?

Юрок кивнул. И у Саши перед глазами все закружилось.

— Как ты мог? — ахнула она. — Убил мать своего кумира!

— А зачем она была такой гадиной? Зачем обижала Антошу? Знаешь, как тот переживал из-за нее! Антошка буквально себе места не находил из-за того, как мать с ним обращалась! А этой гадине было все равно. Она никого, кроме самой себя, и не любила никогда. За отца Антоши она вышла замуж, чтобы красиво жить. Антошу родила, чтобы мужа удерживать. Она и Колчанова никогда не любила, просто сильно заскучала, а Колчанов сумел ее развеселить. Держала его подле себя вместо придворного шута!

— Однако свое состояние она оставила именно Колчанову.

— Про завещание я не знал, — признался Юрок. — Тут я сплоховал, ничего не поделаешь. Не подумал, что сначала надо завещание проверить. Кто бы мог подумать, что мать до такой степени гадиной окажется!

— Значит, если бы она завещание в пользу сына составила, ты бы ее все равно убил?

— Она этого заслуживала! И я всегда только ради Антошки старался! А он вон как со мной поступил.

— То есть ты хочешь сказать, что убил его мать, а он должен был быть тебе за это еще и благодарен?

Саша не знала, смеяться ей или плакать. А вот Юрку точно было не до смеха.

— Мать его ненавидела! — завопил он. — Зла ему желала!

— Откуда ты-то это можешь знать?

— Знаю! Я ей прислуживал! Слышал, как она Антошку последними словами кроет. И такой он, и сякой он!

«Так на то она и мать, чтобы иметь право ругать свое дитя». Вот что Саше очень хотелось сказать этому недалекому дегенерату. Антон и его мать отлично со временем сами бы разобрались в своих отношениях. А постороннему туда соваться было нечего. Только взял и все испортил! Даже Колчанов, и тот осторожничал. Сразу видно, старая гвардия. А Юрок со своим максимализмом влез в чужие отношения и одним махом все в них загубил!

— Ты убил Жанну — мать твоего любимого Антона.

— Холодную эгоистичную гадину. Она ничего другого и не заслуживала!

— Отравил Кузнечика — своего и его друга.

— Предателя я убил, никогда он нам с Антошкой другом не был!

— Потом покушался на жизнь Колчанова и убил бы, не вмешайся медики. А теперь еще и Аню уволок и задушил. Ее-то зачем ты душил?

— А чего она не заснула, как все другие?

— Отчего не заснула? — задумалась Саша. — Что ты имеешь в виду? А! Понимаю! Это ты ей шампанское подменил?

— Я!

— То-то мне показалось, что твоя фигура в толпе мелькает.

— Я какие-то девчачьи тряпки, которые без присмотра валялись, на себя быстренько нацепил, с толпой смешался и Аньку под руку толкнул, когда она первый бокал ко рту несла. А потом ей на замену свой бокал сунул, там уже лекарство подмешано было.

— Какой же ты молодец!

Саша произнесла это таким тоном, что и полный дурак бы понял, что она совсем не в восторге, а совсем даже наоборот.

Но Юрок не понял.

— Да-а-а… — плаксиво произнес он. — Молодец, говоришь? Но Анька не заснула почему-то! Я ее сюда привел, думал, что она тут поспит, никто ее и не хватится. А она все не засыпала и не засыпала. Больше того, уйти порывалась, пришлось мне ее душить. Руками! Вот этими самыми!

И Юрок сунул свои растопыренные пятерни Саше под нос. Девушке стоило огромного труда, чтобы не отшатнуться от рук убийцы.

— Думаешь, легко это мне было? — продолжал скулить, напрашиваясь на жалость, Юрок. — Я существо чувствительное и ранимое, а тут такая грязная работа. Тьфу! Вспомнить противно, как ее гортань под моими пальцами шевелилась. Я этого до конца жизни теперь не забуду! Ведь я нежный! Я трепетный! Я ласковый!

«Ласковый убийца, вот кто ты такой!»

— А эти злые люди вокруг меня только и думают, как бы мне плохо сделать. Вот и ты неспроста за мной пришла. Тоже хочешь мне навредить!

По мере того как Юрок говорил, глаза его все сильней расширялись. И Саше стала очевидна горькая и неприкрытая истина. Да он же совсем больной на голову! Просто сумасшедший! Настоящий псих! И место ему даже не в тюрьме, а в дурке! Вот там ему будет лучше всего.

Но одно дело — принять решение о судьбе Юрка, и совсем другое — это решение осуществить. Потому что нормальный или нет, а Юрок был сейчас крайне опасен. И Саша покрепче сжала палку в руках, намереваясь дорого продать свою жизнь.

На помощь Антона она больше не надеялась, судя по звукам за стеной, тот все еще продолжал безуспешно сражаться с закрытой дверью. Сашу удивлял только один момент: ладно Антон, но где все остальные? Почему они не чешутся и не бегут на ее поиски?