Всем смертям назло

Но дело не только в пончиках. Общительный, дружелюбный, неунывающий, коммунист Лихобаба был отличным подводником. Он знал устройство корабля, в совершенстве владел специальностью моториста (на этой должности он и числился у нас). Не случайно во время аварии он оказался там, где всего труднее, и, прямо скажем, проявил мужество и подлинное мастерство.

Моряки работали по двенадцать, четырнадцать часов в сутки. Лишь бы скорее в поход, в море. Впрочем, нескольким нашим товарищам неожиданно повезло. В начале декабря в боевой поход уходила подводная лодка нашего дивизиона «К-56». На ней по различным причинам не хватало нескольких специалистов, и штаб дивизиона решил их взять «взаймы» у нас. Среди счастливцев оказались штурман лейтенант Жолковский, штурманский электрик Баронов, командир отделения акустиков Козловский, кок Лихобаба, электрик Чугай, командир отделения торпедистов Соколов и несколько мотористов. Через десять дней «К-56» под командованием капитана 3 ранга И. П. Попова заняла позицию в районе банки Штольне и Померанской бухты. Район этот не удобен для боевых действий больших подводных лодок в навигационном отношении — здесь малые глубины и минные поля.

Утром 23 декабря после шестидневных бесплодных ночных поисков лодка погрузилась. И тут акустик Козловский доложил, что слышит шум винтов. Попов приказал всплыть. Темно, ничего не видно. Двинулись по курсу, подсказанному акустиком. Транспорт увидели, когда до него оставалось несколько кабельтовов. Надеясь на темноту, он шел без охранения в Свинемюнде (Свиноуйсьце). Били с близкого расстояния, наверняка. Ночь озарилась ослепительной вспышкой. Транспорт пошел ко дну.

Поздним вечером 25 декабря командир, который очень хорошо видел в темноте, различил силуэты немецких кораблей. Повернули на них. Оказалось, следует конвой. Попов выбрал концевой транспорт. Большой, водоизмещением с десяток тысяч тонн. Но прицелиться не успел: к лодке устремился вражеский катер охранения. Срочное погружение. Катер сбросил несколько бомб. Через некоторое время лодка всплыла, догнала конвой и атаковала его. Концевой транспорт пошел ко дну. Новая атака. На этот раз командир целился в танкер. Тот успел отвернуть: следы от торпед хорошо заметны в лунную ночь. Корабли охранения открыли огонь. Пришлось погрузиться. Позже «К-56» снова нагнала тот же конвой. И снова корабли эскорта отбили атаку и загнали лодку под воду.

29 декабря был утоплен еще один транспорт в районе Карлскроны. Через неделю «К-56» благополучно возвратилась в Хельсинки.

Глава шестая «УРОЖАЙНЫЙ» ПОХОД

Пятнадцатого января 1945 года «К-52» снова стояла у пирса Кронштадтской береговой базы подводных лодок, готовая к новым походам. Помощником ко мне назначили старшего лейтенанта Николая Ивановича Пенькина, того самого, с которым мы вместе служили на гвардейской «Щ-303». Геннадий Трофимович Кудряшов во время ремонта был переведен на другой корабль.

Возвратилась из похода подводная лодка «К-56» и вместе с ней наши товарищи. На боевом счету этой лодки появились три потопленных транспорта противника. Все с большим интересом слушали рассказы участников похода.

В конце января мы получили приказ выйти в море. Финский залив сковали льды. Дорогу нам должны были пробить ледоколы.

Как известно, ледовая обстановка в Финском заливе особенно тяжела с февраля по апрель. Нагромождения льда достигают порой высоты трех метров. Чтобы не повредить носовую часть лодки, мы установили на ней прочный стальной щит — «намордник», как его назвали матросы. Он защищал от повреждений форштевень, носовые горизонтальные рули и торпедные аппараты. Рулевой Морозов предложил выделить группу крепких ребят, которые во время перехода находились бы на верхней палубе и отталкивали баграми крупные льдины. Предложение приняли.

Коммунисты детально обсудили план партийной работы на походе. Наш парторг Середин сумел найти дело для каждого члена и кандидата партии. Забот у Середина много. В это время на лодках не было заместителей командиров по политической части. Вся работа теперь ложилась на парторга.

7 февраля 1945 года в десять часов утра ледокол «Санио» взял пашу «К-52» на буксир. Впереди «Сампо» прокладывал путь ледокол «Иокарху».

Первую часть маршрута, до острова Бьерке, преодолели спокойно, без каких-либо задержек и повреждений. Но в шхерах лед стал более торосистым и крепким, льдины начали затирать лодку. Пришлось укоротить буксирный трос, чтобы лодка оказалась в струе от винтов ледокола. Этот мощный поток отгонял льдины в стороны.

Переход был очень тяжелым. Иногда за сутки проходили всего несколько километров. Двигались только днем. Ночью маленький караван прекращал движение, и к утру лед так сковывал лодку, что матросам приходилось скалывать его вручную.

Четверо суток пробивались мы сквозь ледяные нагромождения. На пятые сутки Финский залив остался позади. Ледоколы вывели нас в открытое море. Мы тепло распрощались с ними и полным ходом пошли на позицию.