Всем смертям назло

По вечерам «щукари» — командиры лодок типа «Щ» — собирались у кого-нибудь в каюте на «Полярной звезде», обсуждали дела фронтовые и свои собственные. Как-то сидели мы с Димой Ярошевичем у нашего товарища капитан-лейтенанта Исаака Кабо. Вдруг открывается дверь каюты и входит Евгений Яковлевич Осипов, не в меру серьезный, задумчивый.

— В море иду. Получил боевой приказ, — говорит он. Капитан-лейтенант Осипов всего лишь несколько месяцев командует лодкой. Нам понятно его волнение. До поздней ночи просидели мы с ним в каюте у Кабо, обсуждая боевые походы сорок первого года, предлагая свои советы на самые различные случаи.

Провожали «Щ-406» вечером 13 июня. Каждый из нас говорил Евгению Осипову на прощание теплые, дружеские слова, и, конечно, не было недостатка в самых искренних пожеланиях вернуться с победой.

И вот уже Осипов командует с мостика:

— Отдать швартовы!

Носовые швартовы отдают Кабо и Ярошевич, кормовые — мы с Гольдбергом, командиром нашего дивизиона.

«Щ-406» медленно отошла от «Полярной звезды» и вскоре исчезла из виду. В штабе мы узнали, что путь ее до Кронштадта протекал, как обычно, под артиллерийским обстрелом, по завершился без единого повреждения. Осипов мастерски провел лодку под огнем. Вскоре подводники распрощались и с островом Котлин, на котором стоит Кронштадт.

Теперь наша очередь…

Глава вторая ЗВЕЗДА НА РУБКЕ

Наступил день, и штаб бригады придирчиво проворил боевую готовность «Щ-303». Флагманские специалисты убедились в высокой выучке каждого матроса и старшины, в умении офицеров руководить действиями подчиненных. Учеба кончилась. Предстоял суровый экзамен нашему мастерству, способностям, мужеству.

Нас перевели на автономный паек — усиленное питание, которое полагается подводникам в плавании. В городе, где еще ощущалась нехватка во всем, для нас нашли и шоколад, и какао, и сгущенное молоко. Люди быстро набирались сил после голодной зимы. Лица повеселели, особенно когда на лодку стали принимать боеприпасы, топливо, машинное масло и другое походное снаряжение.

Перед выходом в море командование устроило для экипажа корабля товарищеский вечер. Проводить нас собрались друзья, моряки других лодок. Мы устроили в честь гостей самодеятельный концерт. Матросы пели задушевные и исполненные мужества флотские песни, читали стихи. Пожалуй, самое сильное впечатление на всех произвело стихотворение Константина Симонова, где были строки:

Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.

Уж очень к месту оказались эти слова на прощальном вечере подводников!

Разумеется, сплясали традиционное морское «яблочко». Вечер прошел тепло, весело и запомнился надолго.

21 июня меня вызвали в штаб флота и познакомили с обстановкой в Финском заливе и на Балтийском море. Вручили боевой приказ: подводной лодке «Щ-303» выйти в Балтийское море, занять назначенную позицию и начать боевые действия на коммуникациях противника.

Я не без тревоги думал о том, как поведет себя наша «старушка» в боевой обстановке. У каждой подводной лодки, как и у человека, свой характер. Даже однотипные, казалось бы, ничем друг от друга не отличающиеся, лодки по-разному ведут себя на волне, по-разному уходят под воду, всплывают и слушаются рулей. Я давно уже служил на «Щ-303» — сначала штурманом, затем помощником командира, теперь командиром — и хорошо знал ее маневренные качества. Но ведь это было до капитального ремонта, после которого помолодевшая «старушка» могла изменить свой норов. А ходовые испытания по полной программе нам так и не удалось провести — негде было. Проверять свой корабль нам предстояло сразу в бою.

Покинули мы Неву в поздний час. Но стояли белые ночи, светлые, прозрачные. Фашистские артиллеристы под Петергофом моментально засекли нас и открыли ураганный огонь. Снаряды рвались довольно близко. В отсеках все было подготовлено к тому, чтобы быстро заделать пробоины, в каком бы месте они ни появились. Поведение экипажа меня обрадовало. Как-никак это было для всех нас боевое крещение. Несмотря на яростный обстрел, моряки держались спокойно, не чувствовалось и признаков растерянности.

Впрочем обстрел продолжался не очень долго. Сопровождавшие нас катера поставили дымовую завесу, а береговые и корабельные батареи мощным огнем вынудили вражеские орудия замолчать. «Щ-303» благополучно добралась до Кронштадта.

Здесь лодка простояла несколько дней, тесно прижавшись к длинному пирсу береговой базы. 1 июля вернулась из похода «Щ-304», та самая, которую мы первой проводили в море. Мы от всей души радовались ее возвращению не только потому, что увидели своих товарищей здоровыми и невредимыми, но и потому, что приняли это как доброе предзнаменование для себя. Чего уж греха таить, под водники в тайниках души всегда чуточку суеверный народ.

Внимательно выслушали мы рассказ Якова Павловича Афанасьева. Ведь нам предстояло идти по его следам. Надо ли говорить, что каждое слово Афанасьева мне врезалось в память на всю жизнь. И я не могу удержаться, чтобы не познакомить читателя с подробностями похода «Щ-304».