Всем застрявшим в лифте

Мы однозначно не успевали догнать и вломить напуганному хантеру за мох в моей пасти и лужу под Серегой. Напуганный хантер был быстр как оргазм!

Но небеса не оставили нас своей милостью и положили на берег корягу замысловатой конфигурации. Серега, сообразив, что коряга полетит гораздо быстрее, чем бежим мы, схватил ее и, крякнув от натуги, запустил вслед отступающему хантеру.

Прыгнув в лодку, отчего она довольно резво отчалила от берега, и осознав свою полную безопасность, он с глумливой ухмылкой повернулся к нам и показал средний палец.

Знаете, за что я люблю тяжелые деревяхи? За то, что тяжелым деревяхам глубоко пох, что им показывают, куда их посылают и что о них думают. Им главное, долететь и встретиться с чем надо.

И она встретилась. Красиво вращаясь, ну прям бумеранг, она с гулким «бамммммм» соприкоснулась с интеллектуальным лбом удачливого хантера, отчего оный беззвучно прилег на борт лодки и затих в философских раздумьях.

Небольшие волны покачивали лодку, и в такт волнам покачивался человек с ружьем, так и не успев стереть с лица глумливую ухмылку.

ЛЕДОХОД

По весне, уже было более-менее тепло, полетели мы на охоту. Мы, это — я, Юра и Коля. Палатка, рюкзаки, спальники, Вобщем все, как у взрослых. Выбросили нас на небольшом полуострове, с одной стороны которого примыкала сопка, а с другой огибала скованная льдом река.

Поставили палатку, растопили печку, шулема наварили. Ессно, ноль пять открыли, сидим, обедаем.

Прошел день, но ни кря-кря, ни га-га, ни даже ква-ква не услышали.

— Ниче, — успокоил всех Юра, залезая в спальник, — с утра птица попрет, как голодный в харчевню.

Кое в чем он оказался прав, с утра поперла. Но не птица. Из-за аномально теплой погоды попер лед на реке.

Вы когда-нибудь видели, как вскрывается узкая река с двухметровым льдом? Нет? Значит, так. Никакого оглушающего треска ломающегося льда нет. Так, трещит понемногу, громко, конечно, но далеко не Рамштайн. И вот лед тронулся.

Льдины все разного размера поворачиваются вокруг своей оси и, естественно, места им между берегов не хватает. Что происходит? А происходит то, что масса льда, напираемая сзади, начинает выталкивать крайние льдины на берег. Льдины, толщиной два метра, как огромные белые рептилии, выползают на крутые берега и направляются в тайгу. Сзади их уже подталкивают новые льдины, за ними еще и еще. Никакой суеты, никаких резких движений. Медленно, не ощущая преград, они ползут на берега, срезая деревья, как нож морковку. Мощь стихии завораживает.

Мы с открытыми ртами смотрели на это ледяное представление, пока кто-то не обернулся назад.

Да-а-а, а Архимед-то совсем был не дурак. Ой, не дурак он был.

Потому что вода, вытесненная сотнями тонн льда, начала искать себе другой путь. И она его нашла. Видно, с ее точки зрения, это было лучшее место, и она радостно зажурчала вдоль берега через наш полуостровок, отрезая его от суши.

— А ведь это песец, — раздалось пророчество Юры.

— Угу, — подтвердил Коля, — песец в полном его обличии.

Я ничего не сказал. Только молча наблюдал, как вокруг нас поднимается вода, а мы, как Робинзон, Пятница и их шелудивый попугай, стояли посереди уже острова и разевали клювы.

— Что стоим?!! — заорал кто-то. — Сваливать надо!!!

И точно, вода, прибывавшая на глазах, подсказывала, что сваливать действительно надо. Причем чем быстрее, тем лучше.

Со скоростью застигнутых рассветом тараканов мы в один миг разобрали палатку, собрали вещи и покидали все в резиновую лодку. Места в лодке не осталось, но оно и не нужно было, поскольку при таком течении переправляться в лодке было равносильно самоубийству.

Коля, как самый высокий, столкнул лодку с берега и попер ее на другую сторону, шагая рядом. Ну, шагая — это громко сказано. Перебирая ногами как птенец в масляной луже, он шел поперек течения, успевая вовремя остановиться, чтобы пропустить перед собой льдину.

Видно, в новое русло река выталкивала не такой толстый лед, потому что толщина льдин там не превышала одного метра.

Вторым, почти налегке, пошел Юра. А спустя некоторое время и я шагнул в уже порядком поднявшуюся воду. Вот тут-то я впервые пожалел, что мой бараний вес уже несколько лет держится на одном уровне. Любая мало-мальски достойная льдина толкала меня в бедро и стаскивала на пару метров вниз. А вниз было нельзя, поскольку там сходились оба рукава реки, образуя бурное течение.

— Серегаааа!!! — раздался с берега вопль. Я повернул голову и тут же пополнил реку парой литров сторонней жидкости. И было отчего.

Не спеша, цепляясь за дно, на меня надвигался айсберг, на вершине которого сидела чайка и с интересом патологоанатома смотрела на меня.

— Рули ннаа, пернатая!!! — взвизгнул я, начиная понимать чувства капитана «Титаника». Чайка переступила с ноги на ногу, прищурила глаз, но курс не изменила.

— Лови! — раздался крик, и с берега в меня полетела сучковатая палка.

— Поймал! — заорал я, когда палка оказалась у меня в руках.