Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1

Понятное дело, каждый вассал стремился, говоря современным языком, приватизировать свой феод, а каждый сеньор стремился любой ценой помешать этому, и его можно понять, потому что вышестоящий сеньор спрашивал с него в соответствии с величиной предоставленного ему феода, так что тут было не до благотворительности.

Если, к примеру, владелец данного феода должен в случае необходимости выставить сотню рыцарей в полном вооружении, не говоря уже о других формах материального участия в делах сеньора, то здесь ссылки на то, что кто-то из вассалов оказался клятвопреступником и не обеспечил свою часть требуемого, во внимание не принимаются. Воздействовать на необязательного вассала должен был сам сеньор, и только он, потому что действовало непреложное правило: «Вассал моего вассала — не мой вассал».

Как говорится, аппетит приходит во время еды, так что если в начале эпохи феодализма расчет за пользование феодом осуществлялся только лишь в виде рыцарской службы, то впоследствии, кроме службы, требовалось еще и охранять замок сеньора, и сопровождать его на различных церемониях, и заседать в его суде, а со временем потребовалось и выкупать сеньора из плена в случае необходимости, и давать деньги на снаряжение его старшего сына, и субсидировать приданое его дочери, и пополнять припасы…

Общество было пронизано густой сетью разного рода договоров между сеньорами и их вассалами, стоящими на разных ступенях иерархической лестницы. Ее независимую вершину занимали лишь король и Папа — вассалы Господа Бога, ниже располагались герцоги и графы, получавшие свои феоды непосредственно от короля, далее — бароны, ну и подножье лестницы — рыцари. Каждый, таким образом, был вассалом вышестоящего и сеньором нижестоящего. Понятно, что не всем сеньорам хватало здравого смысла удерживать свои требования в разумных пределах, как не всем вассалам — добросовестно выполнять эти требования; что если каждый крупный феодал был верховным судьей для своих вассалов, то далеко не каждый из таких судей был мудр и справедлив; что законов было много, но гораздо больше — их толкований — и все это вместе взятое формировало атмосферу весьма далекую от идиллической.

КСТАТИ:

«Существуют три источника несправедливости: насилие как таковое, злонамеренное коварство, прикрывающееся именем закона, и жестокость самого закона».

Фрэнсис Бэкон

Право как таковое во все человеческие времена вступало в противоречие с правом сильного, а в феодальные времена — тем более, так что сюжетов для трагедий или страшных романов хватало с избытком.

Этих сюжетов стало гораздо больше, когда феодальные земли начали передаваться по наследству, как и вассальная зависимость.

Что же до тех, которые находились за пределами феодальной лестницы, то они, крестьяне, были крепостными, но в несколько ином смысле слова, чем мы привыкли обозначать рабскую зависимость своих отечественных крестьян от помещиков до 1861 года. В Средние века феодал предоставлял крестьянской семье земельный участок в обмен на трудовые обязательства с ее стороны, и это в принципе соответствовало присяге самого феодала своему сеньору. Конечно, имели место и притеснения, и превышение власти, и прочие прелести сосуществования вышестоящих и нижестоящих, известные и в наше просвещенное время.

Ну а скандально известное «право первой ночи», согласно которому феодал мог дефлорировать любую крестьянскую невесту, было, если смотреть на вещи непредвзято, не таким уж негативным явлением, как его пытаются представить историки-ортодоксы. Во-первых, крестьянские девушки так или иначе выходили замуж не по любви, а на основании выбора, сделанного родителями, так что так называемой трагедии первоцветья, сорванного нелюбимым, как таковой не было. Кроме того, далеко не все крестьянские девушки выходили замуж девственницами, так что и сокрушаться-то было не от чего… Во-вторых, как ни крути, но любой (почти любой) феодал был деятелен, храбр, элементарно образован, что выгодно отличало его от (почти) любого крестьянина, так что вероятное зачатие в ходе реализации права первой ночи было скорее позитивным, чем негативным явлением в плане евгеники.

Одним из важнейших факторов, стимулирующих развитие общества, было наличие класса рыцарей.

Этот класс был совершенно необходим обществу, нуждающемуся в защите от нападений извне и в цементировании своих внутренних структур. Рыцарство, кроме всего прочего, было могучим стимулятором развития ремесел, так как постоянно нуждалось в изготовлении и совершенствовании вооружения, тем более что такая военная сила той эпохи как тяжелая кавалерия требовала особых технических решений, потому что в тяжелую броню заковывались не только всадники, но и их кони.