Всемирная история. Том 3. Новая история

В декабре 1521 г. Лев X скончался и в январе 1522 года замещен был Адрианом VI. Новый папа был родом из Утрехт, занимал профессорскую кафедру в Лёвене, был учителем Карла V и некоторое время даже наместником его в Кастилии. Это был человек в высшей степени достойный и почтенный, принявший на себя весьма неохотно тяготу папской власти, но вместе с тем относившийся весьма серьезно к своему духовному призванию и пастырской обязанности Он был весьма расположен к реформам в Церкви, и даже готов был начать их с реформ в самой папской курии, ибо, по его воззрениям, испорченность шла «от главы к членам» и новейшая ересь была лишь карой за прегрешения прелатов. Но в то же время он был правоверным доминиканцем и желал реформы только на древнецерковной основе, и потому настаивал на выполнении положений Вормсского эдикта.

Папа Адриан VI. Гравюра работы Даниила Гопфера

Сейм в Нюренберге. 1522 г.

Соответственно тому и даны были им надлежащие указания его легату Кьерегати, отправленному на сейм, созванный в Нюренберге в 1522 году. Однако легат нашел положение дел неблагоприятным для выполнения данных ему инструкций. Правительство Германской империи не нашло возможности привести Вормсский эдикт в исполнение и вынесло на сейм жалобу, в которой было 100 пунктов различных обвинений от лица германской нации против римской курии; разбор всего религиозного вопроса был передан комиссии, в которой влиятельнейшим членом был Иоганн Шварценберг, гофмейстер епископа Богемского, решительный сторонник нового евангелического учения. Таким образом проект ответа легату, который предстояло выработать комиссии, составлен был в совершенно оппозиционном смысле. Обещания преобразований в строе церковном, последовавшие со стороны папы, были приняты к сведению, но в то же время положительно было указано на невыполнимость Вормсского эдикта, при этом папе напоминали о конкордатах его с германской нацией, требовали созыва собора, как с его стороны, так и со стороны императора, и притом по возможности в скором времени, в удобном месте и с тем, чтобы на нем могли присутствовать и миряне, которые пользовались бы правом голоса. А тем временем, и это требование было важнейшим, проповедь должна была основываться только на Евангелии и общепризнанных книгах Святого Писания. Горячие споры поднялись на сейме из-за этого последнего пункта, ибо все прочее вполне соответствовало общему настроению и встречало возражение только со стороны духовных лиц. Приверженцы церковной старины находили, что такое указание для проповедников слишком неопределенно, и предполагали дальнейшею нормою для них творения четырех великих учителей Церкви: Иеронима, Августина, Амвросия и Григория. Но и у противной стороны были свои доводы наготове: разве, мол, Святой Павел менее определенен и менее назидателен, чем Григорий? Река не может быть в течении своем светлее, нежели у источника... И в конце концов, пришли к результату, который более склонялся на сторону заключения комиссии: «Одно только Евангелие, в изложении утвержденном и признанном Церковью», впредь до разрешения вопроса на соборе, должно было служить богословам-проповедникам нормой.

Распространение движения

В сущности, это решение, принятое рейхстагом и опубликованное во всеобщее сведение в качестве императорского эдикта, узаконило то новое учение, которое было осуждено Вормсским эдиктом, и потому оно стало распространяться с поразительной быстротой. В особенности быстро распространялось оно во владениях августинского ордена[4], так как виновником движения был августинец. Точно так же на сторону нового учения перешли многие из францисканцев, которые еще исстари (как было о том упомянуто) имели некоторую наклонность к оппозиции.

Из других орденов монашеских также произошли многие знаменитые вожди Реформации. Многие монахи из «нищенствующих» орденов покинули монашескую рясу, иные из бывших монахов и переженились, и Лютера склоняли к тому же. Хотя он и отвергал безбрачие, как весьма вредное и неестественное состояние человека, однако же еще несколько лет сряду вел прежний монашеский образ жизни. Новое учение проповедовалось повсеместно, в церквях и под открытым небом, и на Севере Германии – в Шлезвиге, и на Юге – в Цюрихе, где тамошний священник Гульдрих Цвингли стал реформатором на том же основании, на каком и Лютер. Где не было духовенства или оно отказывалось стать во главе движения, там миряне заступали их места; но и из числа высших представителей духовенства некоторые склонились на сторону нового учения (напр., епископы: Базельский, Мерзебургский, Аугсбургский), и один из них, Поленц фон Замланд, открыто объявил себя сторонником Лютера. Наряду с религиозным чувством сильно возбуждено было и национальное, и, с этой стороны, уже в течение нескольких лет подряд хорошим дополнением деятельности Лютера служили сочинения Ульриха фон Гуттена, горячего патриота, весьма далекого от всяких политических соображений.

Ульрих фон Гуттен.