В Нидерландах Марльборо, вернувшийся с Мозеля, оттеснил французов, а в мае 1706 года Вильруа перешел через Диль (Dyle) и к северу от Намюра, при Рамильи, дал 23 числа сражение герцогу Марльборо, который сам добивался того. Силы противников были равны: с обоих сторон было приблизительно по 60 000 человек, но Вильруа неудачно выбрал себе позицию и потому был разбит. Ему пришлось потерять около трети своих войск, он вынужден был отступить за Лис, в то время как главнейшие города, как Мехельн, Брюссель, Гент и Брюгге, были взяты союзниками. Карл III был повсеместно объявлен королем Испании и правителем Нидерландов. В Италии также все шло, как нельзя успешнее, хотя сначала и преобладали там французские войска, взявшие у Евгения Савойского (с 1703 г. – союзника императора) один за другим несколько укрепленных пунктов. Они даже осадили Турин и в продолжение всего 1705 года принц Савойский не мог иметь успеха в борьбе с ними. Но летом 1706 года к нему подоспели подкрепления из Германии – Пфальца и Саксонии – и бранденбургские войска под предводительством князя Леопольда Дессауского и, таким образом, со своими последними 13 000 человек герцог Савойский еще отстоял Турин. Неудачи лучшего из полководцев Людовика XIV герцога Вандомского принудили этого государя отозвать его к северным войскам, а на его место назначить в Италию принца крови, герцога Орлеанского, которому на помощь был, кроме того, послан в качестве советника полководец не особенно решительного характера – маршал Марзен. Не сопротивляясь наступлению австрийской армии, они поджидали ее в укреплениях Турина.
7 сентября 1706 года под градом пуль дважды шли на приступ, не дрогнув, прусские отряды и на третий ворвались в крепость, заставив французов отступить. Правое крыло и центр укрепления вскоре оказались во власти союзников, когда же австрийская кавалерия появилась внутри крепости, отступление французов обратилось в беспорядочное бегство. Победители забрали в плен 7000 человек, в том числе и раненого маршала Марзена. Эта блестящая победа над могущественной французской державой дала грандиозные результаты. Герцогу Савойскому были возвращены его владения, Карл III был объявлен и признан герцогом Миланским, а французские войска должны были покинуть Италию и очистить все занятые ими позиции вслед за своей полной генеральной капитуляцией, которая обеспечила им беспрепятственное возвращение на родину в марте 1707 года. В июле того же года, значительное войско с графом Дауном во главе овладело, для Карла III, Неаполем, который и был вынужден признать его власть над собою.
Сам же эрцгерцог лично уже с марта 1704 года находился на испанской территории. Здесь перевес оказывался на стороне англо-голландского флота против французско-испанского. В мае же 1702 года союзники завладели «серебряным» испанским флотом, который из Мексики вернулся в гавань Виго, в Галиции, впрочем, особых выгод эта победа не доставила австрийцам, так как груз принадлежал преимущественно немецким и голландским торговцам. Король португальский, не колеблясь, присоединился к союзникам, а в марте 1704 года на португальский берег высадились 12 000 англичан и голландцев, и затем антикороль испанский, Карлос III, появился в Лиссабоне. В августе того же года англичанам удалась весьма ловкая и выгодная хитрость: их матросы вскарабкались на выступы Гибралтарского мыса, где было удобнее всего на них взобраться, и напугали мирных прибрежных жителей, которые в ужасе не оборонялись и только читали молитвы. Все старания португальцев снова завладеть этим важным пунктом оказались тщетны. В том же 1704 году лорд Питерборо взял Барселону, что ему не стоило больших трудов, так как Филипп V слишком разыгрывал из себя кастильца, и это оскорбляло народное чувство каталонцев, которые, наравне с Арагонией и Валенцией, признали своим королем Карлоса III. Летом 1706 года из Португалии и Арагонии разом двинулись союзники на столицу Испании – Мадрид. Филипп был вынужден ее покинуть, а в июне в нее вступили португальцы, повергая народ в невообразимый ужас. Одни только кастильцы остались верны Филиппу и с их помощью, с маршалом Бервиком (незаконным сыном Иакова II) во главе, король Филипп V снова вступил в Мадрид, к великой радости населения, которое в самом имени его уже видело залог процветания своего отечества. Английские, более дальновидные полководцы, не скрывали своих опасений, что вряд ли притязания союзников будут иметь полный успех. Карл III мог удержаться в Барселоне, но и только: дальше этого не шли его испанские дела, а между тем, сердце испанского народа всецело принадлежало Филиппу.