Всемирная история: в 6 томах. Том 4: Мир в XVIII веке

Одним из важнейших результатов англо-французских войн 40 — начала 60-х годов XVIII в. было начало покорения Индии. Агентом Британской империи здесь выступила Ост-Индская компания, а залогом успеха стала ее двойственная политико-экономическая природа. Первые полтора столетия своей жизни Компания была по преимуществу торговой организацией. Вместе с тем с самого начала она обладала характеристиками суверенного государства: корона делегировала ей законодательную, исполнительную и судебную власть над своими подданными — ее служащими, а также право на самостоятельную внешнюю политику. Этого требовал сам характер деятельности Компании как монопольной организации, ведущей торговлю в другой части света, где Англия как государство еще не присутствовала никоим образом. Чтобы успешно торговать, Компании пришлось самой превратиться в государство для своих служащих и обладать вооруженной силой (корабли, небольшие отряды), чтобы выполнять полицейские функции в своих факториях и заставлять считаться с собой восточных правителей.

Однако возможностей превратиться в территориальную державу у Компании еще не было: сохраняла силу общеиндийская империя — Могольский султанат, а свое государство еще не оказывало Компании полномасштабной военной помощи. Ситуация изменилась к середине XVIII в.: держава Моголов фактически распалась, а обострение соперничества британцев и французов впервые привело к их сухопутной войне в Индии. Французская, а за ней британская Компании набрали крупные армии из индийцев, обучив и вооружив их по европейскому образцу, и с помощью этих солдат-сипаев стали воевать между собой на территории южноиндийских княжеств Карнатик и Хайдарабад, стремясь уничтожить фактории друг друга. Столкновение французов с навабом (мусульманским правителем) Карнатика в 1746 г. продемонстрировало неоспоримое превосходство современной армии европейского образца над азиатскими войсками. Это заставило компании и индийских князей вступить в принципиально новые, субсидиарные, отношения: правитель нанимал у компании военный отряд, обычно выделяя на его содержание ряд налоговых округов. Получая такие пожалования, европейские торговые компании встроились в военно-податную систему восточных империй, уходящую корнями в эпоху арабского халифата Аббасидов (750-1258).

В исторической науке ранней независимой Индии и СССР британцев и французов уже на этой стадии клеймили как колонизаторов, стремившихся поработить индийцев. Это представление не вполне соответствует реальности. Когда выяснилось, что армии европейского типа намного эффективнее азиатских, компании встретили немалый спрос на свои военные услуги у индийских князей. Каждая сторона решала собственные задачи. Индийские правители рассчитывали с помощью новых наемников победить конкурентов в борьбе за власть, а компании — содержать за счет правителей свои армии и использовать приобретенное на них влияние, чтобы подорвать торговлю конкурента. Другое дело, что при субсидиарной практике существовал риск установления «работником» военного контроля над «работодателем». В случае с европейцами так оно и вышло.

Поначалу французам удалось взять британский Мадрас и, воспользовавшись династической борьбой в Карнатике и Хайдарабаде, привести там к власти своих ставленников. Однако в Карнатике британцы к 1754 г. одержали верх. В 1757 г. они стали прибирать к рукам и Бенгалию, что переломило ход англо-французской борьбы за Индию.

Конфликт Ост-Индской компании с навабом Бенгалии Сираджем уд-Даула (1756–1757) развивался в контексте мировой англо-французской борьбы, но во многом имел местные причины. Видя, как британцы и французы воюют друг с другом в Южной Индии, наваб опасался, что это может повториться в Бенгалии и реальная власть уйдет из его рук. В 1756 г. Сирадж потребовал срыть новые укрепления Калькутты и выдать бежавшего туда одного из его врагов. Британский губернатор открыто не подчинился навабу, и тот взял город штурмом.

Сирадж стремился свести британцев к положению простых купцов, в качестве которых они начинали свою деятельность в Бенгалии в XVII в. К середине XVIII в. центры президентств Компании (торгово-территориальных единиц, на которые она поделила всю Азию) — Калькутта, Мадрас и Бомбей — представляли собой нечто большее, чем торговые фактории. Это были уже крупные приморские города с населением 100–150 тыс. человек, значительные центры ремесленного ткацкого производства, с мощными фортами и гарнизонами. Пользуясь экстерриториальностью (население подпадало под юрисдикцию Компании, а не индийского правителя, на территории которого находился порт), британские (в меньшей степени французские) анклавы объективно становились не только экономическими и демографическими, но и властными конкурентами индийских княжеств.