Всемирная история в десяти томах. Том 1

Земельная собственность храмов, очевидно, была огромной; угодья бывали расположены не только поблизости от храмов, но и в отдалённых частях страны. Двор же продолжал увеличивать эти владения. Храмы сдавали, по-видимому, значительное количество земли в аренду. Держатель храмовой земли мог передавать её по наследству, дарить, отдавать в надел, даже продавать другому лицу. Храмы располагали различными мастерскими.

Несмотря на то, что храмы располагали собственным огромным движимым и недвижимым имуществом, государство ещё поставляло им скот, птицу, топливо, зерно и т. п., а также делало крупные взносы серебром. Правда, не все храмы были свободны от налогов, однако известен случай, когда достаточно было указать на налоги как на причину запущенности храма, чтобы они были сняты. Сохранился царский указ середины XXVI династии о полном освобождении округа, переданного царём мемфисскому храму, от государственных работ. В конце XXVI династии у тинского номарха были отняты доходы от перевоза через реку и переданы храму, равно как, возможно, и доходы от торговли с оазисом, расположенным в соседней пустыне.

Можно себе представить, какую силу при таких условиях представляло собой жречество.

Огромное значение храмов в хозяйстве страны выразилось и в том, что они заняли ведущее место в денежном обращении. Порукой доброкачественности серебра, обращавшегося в качестве денег, служило обычно происхождение его из определённых сокровищниц. В конце XXV — начале XXVI династии славилась сокровищница Хершефи, бога Гераклеополя. С начала XXVI династии упоминается и серебро сокровищницы самих Фив. Впоследствии, при персах, в Фивах имело хождение «серебро сокровищницы Птаха», т. е. храмовой сокровищницы Мемфиса.

Если употребление в Фивах гераклеопольского серебра указывает на некоторое единство денежного обращения в Верхнем Египте, то на основании этого ещё нельзя утверждать о существовании очень тесных связей между югом и севером страны. На слабую деловую связь Фиванской области даже со средней частью страны указывает, например, различие в деловом письме почти на протяжении всего периода господства XXVI династии. Немногочисленные клады греческих монет древнее последней трети IV в. до н. э. были найдены почти исключительно в Нижнем Египте; в Фивах и южнее этого города они как будто не были обнаружены. Развитие денежного обращения при XXVI династии не следует преувеличивать. Наряду с серебром распространённым средством обмена по-прежнему оставалось зерно.

Второе эфиопское завоевание

Вновь подчинивший Египет в конце VIII в. до н. э. эфиопский фараон Шабака, согласно Манефону, захватил и сжёг живым Бокхориса.

Второй преемник Шабаки — Тахарка, воцарившийся в 689 г. до н. э., оставил в Фивах внушительные свидетельства расположения эфиопской царской власти к жречеству. Так, в главном храме Амона был воздвигнут проход из двух рядов колонн, по шести в каждом, вышиной в 21 м. Тахарка известен главным образом как упорный, хотя и неудачливый противник Ассирии. В завоевании Египта Ассирийская держава, стоявшая тогда на вершине своего могущества, видела очередную и важную задачу. В 674 г. до н. э. Тахарке удалось не пропустить ассирийцев вглубь Египта, но новое нашествие ассирийского царя Асархаддона в 671 г. до н. э. закончилось, несмотря на ожесточённую оборону Тахарки, взятием и разграблением Мемфиса. Однако северных владетелей ассирийцы оставили в их областях. Размещённые в Египте ассирийские силы были немногочисленны. Пользуясь этим, эфиопы попытались вернуться обратно. Нижний Египет встретил их, по-видимому, довольно холодно. В 667 г. до н. э. ассирийскому царю Ашшурбанапалу, преемнику Асархаддона, достаточно было одной выигранной битвы, чтобы принудить эфиопов вновь бежать на юг. При приближении ассирийского войска, усиленного отрядами местных египетских владетелей, Тахарка покинул Фивы, но стал на противоположном берегу.

Некоторые северные владетели, в том числе влиятельнейший из них — Нехао, владетель Саиса и Мемфиса, затеяли переговоры с Тахаркой. На этот опасный шаг владетелей, возможно, заставило пойти крайнее возбуждение простого люда, выступавшего против тяжкого ассирийского ига. Гонцы северных владетелей были перехвачены ассирийцами, после чего Нехао и один из его единомышленников в оковах были отправлены в Ассирию. Бросается в глаза разница в обращении ассирийцев с городским населением Севера и с владетельным главою заговорщиков. В ряде северных городов, в первую очередь в Саисе, была учинена страшная резня. Трупы были выставлены на шестах, а содранная с людей кожа — на городских стенах. Что же касается Нехао, то Ашшурбанапал одарил его золотыми украшениями, облёк в дорогие одежды и вернул на царство в Саис, а его сына, принявшего ассирийское имя, посадил правителем в одном из больших нижнеегипетских городов.