Всемирная история в десяти томах. Том 3

Лэты и уили (так назывались кельты-уэльсцы), как правило, сидели на чужой земле, несли барщину и доставляли своим господам натуральный оброк. Часть кельтов (особенно в западных областях англо-саксонских королевств, граничивших с кельтским Уэльсом) хотя и платила дань в пользу короля, но сохранила свои земли и свою свободу. Часть кельтской знати, не истреблённой завоевателями, слилась с англо-саксонской знатью.

Рост крупного землевладения и закрепощение крестьян

В число зависимых от крупных землевладельцев людей постепенно попадали и англо-саксы, терявшие свою свободу как в результате имущественного расслоения в среде свободных общинников, так и в результате насилий и притеснений со стороны родовой и военно-служилой знати и прямых захватов ею пахотных и общинных земель. С выделением из общины зажиточной крестьянской верхушки (чему особенно способствовало возникновение аллода — частной собственности общинника на надел пахотной земли) число свободных крестьян стало неизбежно уменьшаться.

Разорённые, лишившиеся земли крестьяне вынуждены были идти в кабалу к крупным землевладельцам и брать у них земельные наделы на условии уплаты оброка или выполнения барщины. Так, англо-саксонские крестьяне из свободных людей превращались в зависимых. Крупные землевладельцы, под частной властью которых находились зависимые от них крестьяне, назывались глафордами[63] (что соответствует понятию «сеньор», или господин).

В оформлении и укреплении возникавших и развивавшихся у англо-саксов феодальных отношений активную роль играла королевская власть, помогавшая землевладельческой знати закрепощать свободных англо-саксонских крестьян. Одна из статей «Правды короля Ине» (конец VII в.) гласила: «Если кто уйдёт от своего глафорда без позволения или тайно убежит в другое графство и будет найден, пусть он возвращается туда, где был прежде, и уплатит своему глафорду 60 шиллингов».

С ростом англо-саксонских государств и укреплением в них королевской власти возрастало значение королевских дружинников — гезитов, первоначально средних и мелкопоместных землевладельцев. Старая родовая знать (эрлы) отчасти сливалась с ними, а отчасти вытеснялась новой военно-служилой знатью, получавшей земельные пожалования от короля.

Чрезвычайно активную роль в процессе закрепощения крестьян играла церковь. Христианизация англо-саксов, начавшаяся в конце VI в. (в 597 г.) и закончившаяся в основном лишь во второй половине VII в., отвечала интересам господствующего слоя англо-саксонского общества, поскольку она усиливала королевскую власть и группировавшуюся вокруг неё землевладельческую знать. Земельные пожалования, предоставлявшиеся королями и знатью епископам и многочисленным возникавшим монастырям, содействовали росту крупного церковного землевладения. Церковь всемерно оправдывала закабаление крестьян. Поэтому распространение христианства встречало со стороны свободного англо-саксонского крестьянства, видевшего в своих прежних, дохристианских культах опору общинных порядков, длительное и упорное сопротивление.

Организация управления в англо-саксонских королевствах

В основе организации местного управления англо-саксов в период, непосредственно следовавший за завоеванием ими Британии, лежал строй свободной крестьянской общины. Свободные жители села (т. е. сельской общины) собирались на сход, где под руководством выборного старосты решали хозяйственные дела, связанные с совместным пользованием, общинными угодьями, и другие вопросы, разбирали споры между соседями, судебные тяжбы и т. п. Представители сельских общин, входивших в определённый округ (такой округ назывался у англо-саксов сотней), собирались каждый месяц на сотенные собрания, где избирали старшину, ведавшего делами сотни. Первоначально это было собрание всех свободных жителей сотни или их представителей. Здесь преимущественно разбирались судебные дела, возникавшие между жителями разных сёл, входивших в сотню.

С развитием феодальных отношений характер сотенного собрания существенно изменился. Старшина превратился в королевского чиновника, представителя центральной власти, свободных же керлов или их выборных представителей заменили наиболее крупные и влиятельные землевладельцы сотни, а также официальные представители каждого села в лице старосты, священника и четырёх самых зажиточных крестьян.