Всемирная история в десяти томах. Том 4

Рабочие мануфактур и подмастерья находились в тяжёлом положении, которое не переставало ухудшаться в течение всего XVI в. в связи с обесценением денег, ростом дороговизны и падением реальной заработной платы (в результате «революции цен»). Заработная плата устанавливалась на основании регламентов, издававшихся цехами, муниципалитетами или правительством, всегда стоявшими на страже интересов предпринимателей. Самый труд подмастерьев и мануфактурных рабочих носил тогда в известной степени принудительный характер. Ордонанс 1534 г. (для Лангедока) и последующие многочисленные указы причисляли всех безработных к «бродягам» и за отказ от работы на предпринимателей грозили тюрьмой и каторжными работами на галерах. Продолжительный рабочий день значительная интенсификация труда в мануфактурах по сравнению с цехами, штрафы за малейшее нарушение правил, каторжный режим на многих мануфактурах, тяжкий налоговый гнёт — всё это создавало для наёмных рабочих порой прямо-таки невыносимые условия существования. Неудивительно, что эти наиболее обездоленные слои трудящихся были и самыми активными участниками классовой борьбы.

Ещё в предшествовавший период возникли самостоятельные союзы подмастерьев — компаньонажи, или братства. В XVI в. их образовывали и мануфактурные рабочие. Это были организации, проникнутые боевым духом. Они неизменно возглавляли выступления рабочих и подмастерьев, борьбу труда с капиталом. Борьба нередко принимала форму массовых стачек; в 1539—1542 гг. в Париже и Лионе разразились большие стачки организованных в компаньонажи типографских рабочих, сопровождавшиеся столкновениями вооружённых рабочих с городскими властями. Идя навстречу собственникам типографий, король издал в 1539 г. в Виллер-Котре эдикт, в котором рабочим запрещались организация союзов, устройство стачек и ношение оружия.

Аграрный строй и положение крестьянства

Феодальная собственность продолжала оставаться господствующей формой земельной собственности, и феодальная рента по-прежнему уплачивалась крестьянством. Развитие товарно-денежных отношений привело уже в XIV—XV вв. к тому, что дворянские земли (фьефы) отчуждались и продавались; таким образом, условный и иерархический характер феодальной собственности почти исчез, а вассальные обязанности и военная служба короне фактически прекратили своё существование. Ценз (или чинш), который являлся основной формой феодальной ренты и взимался в денежной форме, был фиксированным, т. е. номинально неизменным.

Однако реально он неуклонно понижался, особенно в XVI в. в связи с «революцией цен». Последнее обстоятельство явилось главной причиной прогрессировавшего экономического оскудения потомков французского рыцарства, в XV в. получившего название «людей шпаги» (gens d'epee) или «дворянства шпаги».

Производство растительного масла. Гравюра И. Аммана

Уже в XV в. в дворянских поместьях почти совсем не осталось домениальной земли, так как барская запашка постепенно ликвидировалась. Вся земля фьефа обычно находилась в пользовании крестьян, и доходы, извлекаемые из неё феодалами, состояли главным образом из денежной ренты. Подавляющая часть французской земли находилась во владении феодально зависимых крестьян, и даже церковные земли не составляли исключения.

Большинство крестьян к этому времени стали самостоятельными лично свободными товаропроизводителями, находившимися в поземельной зависимости на положении цензитариев (censiers), т. е. чиншевиков, держателей земли (такое держание называлось цензивой[41], ибо основным платежом, который лежал на крестьянине, являлся ценз). Они имели право пользования землёй и передачи её по наследству при условии уплаты ценза и выполнения других повинностей в пользу сеньора. Подобно домениальной земле, и крестьянская цензива успела превратиться в товар. Крестьяне продавали, сдавали в аренду, закладывали землю, тем самым несколько приближаясь к положению земельных собственников. Однако крестьянская цензива была держанием за феодальные повинности, хотя и с весьма широкими правами распоряжения им. В XVI в. подавляющее большинство крестьян было не только свободно от личной крепостной зависимости, пользовалось правом свободного передвижения и наследования, но и выступало в качестве правомочных лиц при заключении всякого рода гражданских актов (торговых сделок, контрактов и т. п.), могло судиться в королевских судах. Крестьяне самостоятельно, без посредства сеньоров, уплачивали государственные налоги. Пережитки «серважа» (крепостного состояния) в виде так называемого права мёртвой руки сохранялись лишь в нескольких отсталых провинциях в центре (Берри, Овернь, Бурбонне, Ниверне), а также на востоке страны (Бургундия). Вместе с тем, несмотря на развитие королевской юстиции и администрации, за сеньорами ещё оставались некоторые судебные и полицейские права и над лично свободными крестьянами.