Всемирная история в десяти томах. Том 5

Мануфактура, основанная на ручной технике, была неспособна овладеть всем производством и преобразовать его, но она создала обученные кадры промышленных рабочих и формы организации капиталистического производства, использованные в дальнейшем капиталистической фабрикой. Фабрика, опирающаяся на машинную технику, возникает впервые в Англии лишь во второй половине XVIII в., так что полтора столетия, охватываемые настоящим томом, проходят еще под знаком господства мануфактуры в капиталистической промышленности. Эти столетия называются поэтому мануфактурным периодом в истории капитализма.

Не во всех странах Европы первоначальное накопление происходило в столь классически ясных формах, как в Англии. Особенно сложен и противоречив этот процесс в феодально-крепостнических странах Центральной и Восточной Европы.

В XVII—XVIII вв. устойчивый и все растущий спрос на продовольствие и сельскохозяйственное сырье со стороны передовых в промышленном отношении западноевропейских государств вызвал существенные изменения в организации помещичьего хозяйства в ряде стран Центральной и Восточной Европы. В погоне за товарными излишками хлеба помещики за счет крестьянских наделов расширяли собственную запашку, увеличивали барщину, доводя феодально-крепостническую эксплуатацию до крайних пределов. К этому главным образом и сводилось «второе издание крепостничества» (Ф. Энгельс), особенно ярко проявившееся в крупных поместьях северо-восточной Германии; сходные явления можно было наблюдать в некоторых районах Габсбургской монархии, Прибалтики, Польши и России.

Согласно господствующему в советской науке взгляду, «второе издание крепостничества» как социально-экономический процесс не только не связано непосредственно с первоначальным накоплением, но и оказало самое отрицательное влияние на темпы капиталистического развития в этих странах. Здесь процесс первоначального накопления отличался той особенностью, что отрыв крестьянского и городского населения от средств производства тормозился феодально-крепостническим строем, и в промышленности в более или менее широких размерах применялся труд крепостных крестьян. Загнанные на мануфактуры законодательными актами или административными мерами правительства, они были обречены на медленную и мучительную экспроприацию.

Общей для большинства стран Европы чертой экономического развития в XVII—XVIII вв. является активная роль феодально-абсолютистской монархии в процессе накопления капитала. Системой налогов, государственных займов, торговых и промышленных монополий, политикой меркантилизма и протекционизма, а также многочисленными торговыми и колониальными войнами государство всемерно способствовало расширению внешней торговли и переходу от мелкого товарного производства к крупной капиталистической мануфактуре. История Франции, Швеции, Австрии, Пруссии, России и ряда других государств дает в изобилии примеры такой политики поощрения торговли и мануфактуры, при посредстве которой дворянское государство стремилось увеличить свои доходы и свое могущество. В 60—80-х годах XVIII в. монархи многих европейских стран предприняли с этой же целью реформы, имевшие в виду устранение наиболее вопиющих злоупотреблений феодального режима, но оказавшиеся малоэффективными («просвещенный абсолютизм»).

Одним из важных источников первоначального накопления в Европе было ограбление колониальных стран Азии, Африки и Америки, хищническая эксплуатация трудящихся масс в этих странах европейскими колонизаторами. Средства, полученные путем эксплуатации колоний, образовали в Европе капиталы, оплодотворившие крупную капиталистическую промышленность.

Вне колониальной системы в XVII—XVIII вв. продолжала оставаться еще большая часть государств Востока: Китай, Япония, Иран, Турция, государства Средней Азии. В них сохранялись на протяжении всего этого периода и даже позднее феодальные отношения.

Причины, тормозившие переход к капиталистическому способу производства в азиатских государствах, отличались большим разнообразием, но существенно то, что их отставание от Европы отнюдь не означало абсолютного застоя. История Востока опровергает господствующий в буржуазном востоковедении взгляд, будто к началу нового времени творческие силы народов Азии были исчерпаны и они пребывали в состоянии полной неподвижности и окостенения. Эта точка зрения, по существу, исходит из деления народов по расовому признаку на способные и неспособные к историческому прогрессу; она служит оправданием колониальной политики европейских держав.