Всемирная история в десяти томах. Том 7

На другой день и Михаил вынужден был отречься от престола. Возмущенные рабочие и солдаты не хотели и слышать о сохранении монархии в какой бы то ни было форме. В дальнейшем под давлением масс Петроградский Совет добился от Временного правительства решения об аресте бывшего царя и его семьи. Буржуазия пыталась с помощью иностранных дипломатов укрыть царя от народного гнева. Выступая в Московском Совете 7 марта, Керенский в ответ на возгласы с мест «Казните царя!» заявил: «Этого никогда не будет, пока мы у власти. Царь с семьей будет отправлен за границу, в Англию. Я сам довезу его до Мурманска». Народ помешал осуществлению этого замысла. Рабочие и солдаты настояли, чтобы Петроградский Совет принял чрезвычайные меры. Все вокзалы были заняты воинскими частями, по железным дорогам и городам послана радиограмма с приказом задержать Николая Романова, если он попытается бежать за границу. Временному правительству вновь пришлось отступить.

Возглавившие правительство лидеры буржуазии стремились выиграть время, чтобы мобилизовать контрреволюционные силы, а также выполнить свое главное обязательство перед империалистами Антанты — продолжать войну «до победного конца». В опубликованной 2 марта декларации и затем в обращении к населению России Временное правительство обещало «осуществить чаяния народные и вывести страну на светлый путь гражданского устройства», но основные вопросы революции были обойдены в этих документах молчанием; лишь вопрос о войне выдвигался как первоочередный. «Правительство, — говорилось в обращении, — будет свято хранить связывающие нас с другими державами союзы и неуклонно выполнять заключенные с союзниками соглашения».

С помощью социал-шовинистов буржуазия старалась внушить массам, что после свержения царя война перестала носить империалистический характер, что теперь целью ее является защита родины и революции от внешних врагов. Эта пропаганда имела определенный успех. «Самым крупным, самым ярким проявлением мелкобуржуазной волны, захлестнувшей «почти все», — писал В. И. Ленин, — надо признать революционное оборончество. Именно оно — злейший враг дальнейшего движения и успеха русской революции»[177]. При этом Ленин указывал, что следует различать сознательное оборончество эсеров и меньшевиков, прикрывавших «левой» фразой захватническую политику буржуазии, и добросовестное оборончество масс, не умевших отличать интересы страны от интересов буржуазии и потому признававших войну «по необходимости», а не ради захватов.

«А посему признаем мы за благо отречься от престола государства Российского» Карикатура В. Дени из журнала «Бич». 1917 г.

В области внутренней политики Временное правительство видело главную задачу в том, чтобы взять всю полноту власти в свои руки. Был сохранен и лишь слегка реформирован старый государственный аппарат, слившийся теперь с помещичье-буржуазными земствами, городскими управами, «комитетами общественных организаций». Место губернаторов заняли комиссары Временного правительства из числа буржуазных деятелей, преимущественно кадетов. По-прежнему действовало царское законодательство. Правительство лишь декларативно обещало провести реорганизацию судебных учреждений в духе реформ 1864 г. Не осмеливаясь восстановить царскую полицию, буржуазия торопилась заменить ее новой вооруженной силой, которая противостояла бы создавшимся еще с первых дней революции отрядам пролетарской милиции и Красной гвардии. С этой целью была учреждена «народная» милиция, подчиненная земствам и городским думам. Соглашательское руководство Советов пришло на помощь правительству: исполнительный комитет Петроградского Совета запретил выдавать оружие рабочим и предпринял попытку растворить отряды рабочей милиции, созданные на заводах, в буржуазной «народной» милиции.

Особые усилия Временное правительство направляло на то, чтобы удержать в подчинении армию; оно рассчитывало опереться на офицерство, которое пополнилось во время войны выходцами из буржуазии и буржуазной интеллигенции, а также и на влиятельную группировку царского генералитета, тесно связанную с буржуазными кругами. Пост верховного главнокомандующего после отречения царя перешел к генералу Алексееву, а затем (в мае 1917 г.) к генералу Брусилову. Ставка требовала от правительства ликвидировать приказ № 1 и не допускать узаконения выборности командного состава. Это требование получило фактически поддержку эсеро-меньшевистских лидеров, «разъяснивших», что приказ № 1 относится лишь к Петроградскому округу и вовсе не дает солдатским комитетам права производить выборы офицеров. Но было уже невозможно отнять у солдат завоеванные ими права, вернуть армию к дореволюционному положению.