Всемирная литература: Нобелевские лауреаты 1931-1956

Сегодня я буду говорить о постигшей Европу трагедии. Этот прекрасный континент, с его плодородными пахотными землями и умеренным, ровным климатом, является колыбелью всех великих народов, населяющих Западный мир. Здесь зародилась христианская вера, здесь возникла христианская мораль, здесь были заложены первоосновы мировой культуры, искусства, философии и науки. И если бы народы Европы смогли объединить свои усилия в стремлении использовать созданное ими общее наследие для всеобщего блага, то для трехсот или четырехсот миллионов европейцев наступила бы эра благоденствия, процветания и великих свершений. Однако вместо этого именно в Европе вспыхнул подожженный германцами и их тевтонскими собратьями пожар мировой войны, и все мы в наш просвещенный двадцатый век стали свидетелями того, как рухнули надежды на прочный мир, на безоблачное будущее всего человечества.

Чем же это закончилось для Европы? Хотя некоторым из малых стран и удалось сравнительно быстро прийти в себя, но на большей части европейских просторов огромные массы дрожащих от ужаса, измученных, голодных, терзаемых опасениями, сбитых с толку людей застывшими взглядами взирают на лежащие в развалинах города и разрушенные жилища, а на окутанном черной мглой горизонте уже маячит призрак новой угрозы, новой тирании, нового ужаса. В стане победителей стоит неумолкаемый гвалт громких, торжествующих голосов; в стане побежденных царит унылая, угрюмая тишина. Вот чего добились европейцы, издревле живущие порознь, разделенные на множество наций и стран; вот чего добилась Германия с ее союзниками, затеяв эту кровавую бойню, в горниле которой европейские нации терзали друг друга на клочья, это побоище, сеявшее повсюду опустошение и разруху. Над европейской землей нависла реальная угроза возврата темного средневековья со всем его изуверством и мракобесием, и так бы оно и случилось, если бы великая Республика по другую сторону океана не протянула Старому Свету через Атлантику руку помощи и поддержки, вовремя осознав, что порабощение или гибель Европы не может не коснуться судеб самой Америки. Но опасность возврата к средневековью остается даже теперь.