Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война

Немецкий национализм не выступает проявлением врожденной тевтонской жестокости или склонности к хулиганству. Он не является результатом особой крови или наследственности. Это не возврат правнуков к умонастроению своих предков, викингов: немцы не являются потомками викингов. Предками современных немцев были германские племена (не участвовавшие в набегах, нанесших последний удар античной цивилизации), славянские и балтские племена на северо-востоке и кельтские аборигены в Альпах. В жилах современных немцев немецкой «крови» меньше половины. Национализм скандинавов, истинных потомков викингов, совершенно иного рода и политические методы у них отличаются от немецких. Неизвестно, взяли бы шведы в нашу националистическую эпоху на вооружение методы нацистов, будь они столь же многочисленны, как сегодняшние немцы. Но совершенно определенно, что если бы немцев на земле было столько же, сколько шведов, они не заразились бы идеей завоевания мира. Немцы не изобрели ни интервенционизм, ни этатизм, неизбежно приводящие к национализму. Они ввезли эти доктрины из-за рубежа. Даже басню об арийцах, это самое заметное украшение немецкого шовинизма, изобрели не они.

Нетрудно продемонстрировать фундаментальные ошибки, заблуждения и алогизмы немецкого национализма, если встать на твердую основу научной праксиологии и экономической теории и вытекающей из них практической философии либерализма. Но этатисты, пытающиеся опровергнуть основные утверждения пангерманизма и нацизма, совершенно беспомощны. Единственное последовательное возражение против доктрины немецкого национализма, которое они могут выдвинуть, состоит в том, что немцы ошибались, полагая, что могут подчинить себе весь мир. Их единственное оружие против нацизма – это вооруженный отпор.

Отвергая немецкий национализм на том основании, что тот призывает к принуждению, этатист ведет себя непоследовательно. Государство всегда означает принуждение. Но если либерализм стремится максимально сузить сферу применения сдерживания и принуждения, то этатисты эти ограничения не признают. Для этатизма насилие – важнейший, по сути дела, единственный инструмент политики. Этатист считает приемлемым, что правительство Атлантиды использует вооруженных людей, т. е. офицеров таможенной и иммиграционной службы, чтобы помешать гражданам Туле сбывать свои товары на рынках Атлантиды или самим поработать на ее заводах. Но в этом случае у нас не оказывается логичных аргументов против планов правительства Туле сокрушить вооруженные силы Атлантиды и, таким образом, прекратить причинение ущерба гражданам Туле. И вот тогда у жителей Атлантиды остается единственный действенный аргумент – разгромить агрессора.

В этом существенном вопросе легко разобраться, если сравнить социальный смысл частной собственности и территориального суверенитета. И частная собственность, и территориальный суверенитет могут быть прослежены до некоего момента в прошлом, когда некто стал владельцем ничейной собственности или земли, либо силой отнял что-либо у предшественника, который получил титул собственности над ничейным имуществом. Никаких иных источников собственности закон и право не знают. Предположение о «легитимном» начале – это противоречие или абсурд. Сложившееся состояние дел обретает легитимность только в силу признания его другими людьми. Законность заключается лишь в общем согласии, что в дальнейшем случайное приобретение или насильственное завладение собственностью терпимы быть не могут. Люди договариваются, что во имя мира, безопасности и прогресса в будущем собственность может переходить из рук в руки только в результате добровольного обмена между сторонами, непосредственно участвующими в сделке.

Такая договоренность, разумеется, включает признание всех происходивших в прошлом актов приобретения собственности, в том числе насильственных захватов. По сути, это декларация о том, что существующее распределение собственности, сколь бы произвольным образом оно ни возникло, должно уважаться как законное. Альтернативы не существует. Попытка установить справедливость посредством экспроприации всей собственности и полного перераспределения ведет к бесконечным войнам.