Всеобщая история географических открытий. Книга 3. Путешественники XIX века (с иллюстрациями)

«Наконечники стрел, – сообщает Гемар, – были изготовлены из твердого дерева, из кости и даже из железа. Стрелы, расположенные веером, были заткнуты с левой стороны за пояс, на котором висела сабля или крис воина. У большей части туземцев на правом бедре и у пояса висела связка листьев веерной пальмы, имевших прорези, через которые пропускались полосы тех же листьев, окрашенные либо в красный, либо в черный цвет. Непрерывное громкое шуршание, создаваемое движениями тех, кто носил этот забавный наряд, усиливавшееся при соприкосновении с латами и щитом, звон маленьких бубенчиков, также являвшихся необходимой принадлежностью военной экипировки,- все это производило такой шум, что мы не могли удержаться от смеха. Ничуть не обидевшись на это, омбайцы не замедлили последовать нашему примеру. Apaгo [122]проделал перед ними несколько фокусов, которые привели их в большое изумление. Наконец мы зашагали прямо к деревне Бутика, расположенной на небольшой возвышенности. Проходя мимо одной из хижин, я заметил десятка два человеческих челюстей, подвешенных к своду, и выразил желание приобрести несколько штук, предложив в обмен за них самые ценные из имевшихся у меня вещиц. Но мне ответили: «Пелами» (священно). Эти кости, вероятно, представляли собой трофеи, служившие для увековечения памяти о победах над врагами!»

Прогулка представляла тем больше интереса, что прежде остров Омбай посещался европейцами лишь очень редко. К тому же экипажи нескольких судов, пристававших к нему, жаловались на плохой прием, оказанный им населявшими остров воинственными и свирепыми туземцами, из которых некоторые занимались даже людоедством.

Так, в 1802 году шлюпка с корабля «Роза» была задержана и экипаж ее захвачен в плен. Десятью годами позже капитан «Инахо», сошедший один на берег, был ранен стрелами. Наконец в 1817 году английский фрегат послал к острову шлюпку для заготовки дров; в результате стычки с туземцами все люди из этой шлюпки были убиты и съедены. На следующий день на поиски пропавших моряков отправили вооруженный баркас, обнаруживший лишь окровавленные трупы и остатки разбитой на куски шлюпки.

Осведомленные обо всех этих событиях, французские путешественники могли только радоваться тому, что им удалось избегнуть ловушки, которую, без сомнения, устроили бы им эти дикие людоеды, если бы «Урания» пробыла здесь подольше.

17 ноября был брошен якорь у Дили на острове Тимор. После обычного обмена любезностями с португальским губернатором Фрейсине изложил ему нужды своего корабля и получил в ответ весьма предупредительное обещание возможно скорее собрать необходимое продовольствие. Всему экипажу был ока зан пышный и сердечный прием, и, когда Фрейсине приехал с прощальным визитом, губернатор, желая подарить французскому капитану что-нибудь на память, послал ему двух мальчиков и двух девочек в возрасте шести – семи лет, уроженцев королевства Файлакор, расположенного во внутренней части Тимора. «Это племя совершенно неизвестно в Европе», – объяснил дон Жозе Пинто Алькофара д'Асеведо-и-Суса, уговаривая принять столь необычный дар. Фрейсине тщетно приводил самые сильные и убедительные доводы в оправдание своего отказа, но все же вынужден был оставить у себя одного из двух мальчиков, получившего при крещении имя Жозеф-Ан- тонио; в возрасте шестнадцати лет он умер в Париже от золотухи.

При первом знакомстве с туземцами Тимора может показаться, что все они азиатского происхождения; но достаточно заняться несколько более подробным изучением этого вопроса, как сразу же выясняется, что в горной стране, расположенной в самом центре острова и реже всего посещаемой, обитает племя негров с курчавыми волосами и дикими нравами, которое напоминает жителей Новой Гвинеи и Новой Ирландии и представляет собой, по всей вероятности, остатки древнейшего населения. Этнографические исследования об этих первобытных народах, начатые в конце XVIII века англичанином Крофордом, получили дальнейшее развитие в ученых трудах доктора Брока и Э. Хеми.

Покинув Тимор, «Урания» направилась к проливу Буру (Манипа), прошла между островами Уэттер и Рома и миновала остров Гассес. отличающийся причудливой формой и покрытый самыми великолепными лесами, какие только можно вообразить; затем течения увлекли «Уранию» к острову Писанг, близ которого ей встретились три «корокоры» (лодки) с туземцами острова Гебе.

У жителей этого острова кожа темно-смуглая, нос приплюснутый, губы толстые; некоторые обладают крепким, плотным атлетическим телосложением, другие – худощавы и слабосильны, третьи – коренастые, отталкивающего вида. У большинства вся одежда состояла из штанов, поддерживаемых повязанным вокруг пояса платком.

Несколько французских моряков побывали на Писанге; это маленький островок вулканического происхождения, на котором трахитовые лавы разрушились и превратились в рыхлую почву, по всем признакам очень плодородную.

Затем корвет, держась вблизи мало изученных островов, продолжал свой путь к Раваку, где и бросил якорь в полдень 16 декабря.