Всеобщая история государства и права. Том 1

Принципы неукоснительного сохранения семейной общности предопределяли и основные институты наследственного права. Имущество семьи должно, насколько возможно, переходить к ее членам. Преторское право в особенности оказывало предпочтение кровным родственникам — когнатам. Наследование по закону поэтому занимало преобладающее место. Со времени XII Таблиц признавалось неукоснительным завещательное распоряжение домовладыки в отношении принадлежащего ему имущества (т. е. право на завещание), однако нельзя было без важных причин обходить наследством своих детей, близких родственников, нельзя было даже просто не упомянуть их в завещании. Гарантиями этому служили особые формы завещательных распоряжений, которые делались или в куриатных народных собраниях, или путем манципации. В преторском праве получает признание и простое устное завещание. С V в. преобладающей формой становится письменное, которое писали при свидетелях, подписывали и заверяли, иногда даже с участием нотариуса.

Попыткой обойти жесткие ограничения на свободу завещаний стал институт завещательных отказов — легатов (не имея возможности завещать имущество в целом по своему усмотрению, завещатель предписывал передать какому-либо лицу — даже рабу, актрисе, учреждению — определенную вещь, т. е. отказывал ее). Широкое распространение легатов стало важной особенностью всего римского наследственного права. Но закон вскоре и здесь стал на защиту интересов семьи: уже во II в. до н. э. были установлены ограничения на размеры денежных легатов, а также обязанность соразмерять легаты с долей основного наследника. Наконец, по закону Фальцидия (40 г. до н. э.) наследник по закону в любом случае должен был получить не менее 1/4 имущества, каковы бы ни были легаты.

Имущественные (вещные) права

Права в отношении имуществ (которые традиционно разделялись на вещи божественного и человеческого права, на общественные и допускавшие индивидуальное обладание, на требующие и не требующие манципации и др.) разных категорий жителей Римского государства предопределялись, во-первых, правовым статусом обладателя: только полноправные римские граждане могли владеть по праву квиритов, — во-вторых, физическими свойствами самих имуществ. Долгое время правовые свойства вещей были взаимосвязаны с тем, служат они или нет сельскохозяйственному производству и, соответственно, считаются ли обладанием фамилии. Только в начале VI в. определяющим стало различие движимых и недвижимых имуществ.

Ранее других (примерно в III–II вв. до н. э.) право индивидуальной собственности сложилось в отношении вещей, признанных в древнейшем праве как обладание (mancipium) домовладыки. Объектом практически свободного распоряжения стали и рабы, выделившиеся из общей категории res mancipi. Хотя в отношении распоряжения рабами в период принципата были введены ограничения, имеющие в виду общественные и фамильные интересы: запрещалось отпускать на волю всех рабов разом, запрещалось посредством завещаний отпускать рабов свыше определенной квоты.

Собственность на вещи, находившиеся в фамильном обладании, но служившие основному жизненному занятию — земледелию, долгое время оставалась общественной. До II в. до н. э. периодически законы отменяли и вновь вводили ограничения на размеры такой собственности. В 145 г. до н. э. закон ограничил допустимые размеры индивидуально-фамильного обладания 125 га земли, 100 головами крупного и 500 головами мелкого рогатого скота. Заключительной попыткой предотвратить перерастание общественной собственности в индивидуальную было реакционно-плебейское законодательство народных трибунов Тиберия и Гая Гракхов (вт. пол. II в. до н. э.). После поражения этих попыток законом Тория (111 г. до н. э.) на индивидуальные участки ager publicus была установлена частная собственность. В 109 г. до н. э. земельная собственность была освобождена от взимания с нее государственных податей. Переход к частной собственности был завершен.