Всеобщая история кино. Том 4 (второй полутом). Голливуд. Конец немого кино 1919-1929

Тогда «Фокс» платил Миксу от 12 до 15 тысяч долларов в неделю, которые тот в основном тратил на сапоги, ковбойки и сбрую для своего чистокровного вороного жеребца Тони. Том прекрасно сидел в седле, никогда не пользовался дублерами даже при съемке самых опасных сцен и с редким умением бросал лассо. Но актером он был посредственным, а его фильмы, скроенные по одному и тому же шаблону, являлись вариациями одной и той же истории ковбоя — поборника справедливости, спасающего героиню от негодяев или бандитов после череды погонь на лошадях. Вечные похождения Томаса Микса имеют такое же отношение к искусству кино, как рассказы в картинках, комиксы (взявшие его в качестве героя), — к литературе. Но поскольку он занимался вестерном, этим американским фольклором, то стал фольклорным персонажем, популярность которого далеко перешаг-нула американские границы. В 1925 году его чествовали _в Европе, куда он прибыл со своим знаменитым Тони. Звуковое кино нанесло урон его популярности. В 1930 году он уже получал всего 7500 долларов в неделю, хотя ему исполнилось пятьдесят лет, он еще сохранял моложавый вид. Вскоре Микс ушел на почетную пенсию и вел до смерти обеспеченную жизнь. Он погиб в 1940 году в автомобильной катастрофе.

Современник Тома Микса, Уилл Роджерс, родившийся в 1879 году, начал свою карьеру в 1905 году в мюзик-холле, где быстро добился популярности своего героя — человека с Запада, грубоватым голосом рассказывавшего нескончаемые смешные истории, завязывая и развязывая веревку, которую держал в руках. Созданный Уиллом Роджерсом образ типичного американского провинциала помог ему подписать контракт с Флоренсом Зигфелдом на исполнение сольных номеров в его шоу. Зрители так полюбили актера, что избрали губернатором Оклахомы, хотя он и не выставлял своей кандидатуры на этот пост. Роджерс мудро отклонил подобную честь. Вся Америка повторяла его шутки, и в глазах американцев он стал символом главы семейства, ибо открыто судил обо всем и облекал свои высказывания в народную речь.

Он дебютировал в кино в 1918 году в короткометражных лентах Хэла Роуча, специалиста по комическим фильмам. Немое кино мало подходило для комика, чьим главным орудием было слово. Флоре следующим образом описал его номера в мюзик-холле: «Он готовил длинные монологи, в которых поносил политиканов и новоявленных знаменитостей. Он произносил свои каламбуры монотонным голосом, не отрывая взгляда от лассо. Когда публика начинала смеяться, он сдвигал шляпу на затылок, обводил зрителей насмешливым взглядом, строил гримасу. а вернее, вздергивал бровями и, покачиваясь на одной ноге, принимался крутить в руках другую веревку»[118].

Его статьи в американской прессе создали ему невероятную славу, и многие считали его наследником Марка Твена. Он отличался большой широтой души и любил утверждать, что в его жилах течет больше индейской, чем белой, крови и что в 1900 году он сражался на стороне буров в Трансваале.

Его большой удачей была кинокомедия «Почеши мне спинку» («Scratch Му Васк», 1920), снятая ветераном кино Сиднеем Олкоттом, но в основном фильмы с его участием снимал Кларенс Бэджер. Его лучшим немым фильмом стал «Этот славный день» («One Glorious Day»[119], 1922, режиссер Джеймс Крюзе), в котором он без всякой подготовки заменил замешанного в скандале Фатти. Но его стиль, комбинация фантастического и комического, не нашел признания в США. Уилл Роджера отдавал больше времени сцене, чем экрану, и продолжал публиковать книги вроде «Ковбой-философ рассуждает о мирной конференции». Роджерс совершал частые гастрольные поездки по англоязычным странам, где его принимали как посланника «истинного» американизма. Но настоящая международная слава пришла к нему с появлением звукового кино.

Так вестерн, где играли Том Микс, Бак Джонс, Харри Кейри, Хут Гибсон, а также Дастин Фарнэм и его брат Уильям Фарнэм, продолжал традицию жанра, поднятого Томасом Инсом и Уильямом Хартом на уровень искусства. Но в эпоху Сесиля де Милля этот характерный американский жанр продолжал оставаться в загоне.

Полнометражные фильмы Тома Микса чаще всего снимал Джон Блистон, бывший реквизитор, ставший режиссером в «Фокс» («О Тони! Зубы!» — «Oh! You Tony, Teeth», 1924; «Лучший плохой человек» — «Best Bad Маn»; «Вечный шепот» — «Everlasting Whisper», 1925); иногда в роли его режиссера выступал Джек Конуэй, бывший актер труппы Дэвида Беласко, ставший постановщиком в «Трайэнгл», где продюсерами были Гриффит и Томас Инс («Монтер»— «Trouble Shooter», «Сердцеед» — «Heart Buster», 1924). Некоторые из его фильмов снимали Эмметт Флинн или Уильям Бодайн (ветеран кино, пришедший в «Байограф» еще до Гриффита) и даже Джон Форд («К северу от Гудзонова залива», 1923).