Всеобщая история, обработанная «Сатириконом»

До чего раньше одна часть человечества была проста и доверчива, видно из следующего: в сущности, ни немецкие католики ничего не имели против протестантов, ни немецкие протестанты против католиков.

Но появились за спиной герцога Фердинанда иезуиты и шепнули сладким голосом:

– Ка-ак? Чехи – протестанты? Какое безобразие! Чего же вы смотрите? Бейте их!

А кардинал Ришелье с другой стороны обрушился на протестантов:

– Чего вы смотрите, дурачье? Бейте католиков по чем попало! Всыпьте им хорошенько.

Теперь таким образом можно стравить только две пьяные компании в трактире, причем драка может продолжиться максимум полчаса. А в те времена столь примитивный прием был действителен на тридцать лет, и уменьшил он народонаселение Германии на пятьдесят процентов.

И Господь жестоко покарал протестантов и католиков за эту тридцатилетнюю глупость: предводитель католиков Валленштейн был убит в своей спальне, предводитель протестантов Густав Адольф убит на поле битвы, а разные Фридрихи, Фердинанды и курфюрсты тоже поумирали от разных причин – и ни одного не осталось до наших дней, чтобы поведать нам об этой бестактной войне.

Результаты

Изголодавшиеся страны в конце концов съехались и заключили мир в Вестфалии – родине знаменитых окороков.

Летописец того времени утверждает, что воюющие стороны набросились прежде всего не друг на друга, а на окорока и впервые за тридцать лет поели как следует…

А потом, когда стали делиться землями – глупые немецкие католики и протестанты, конечно, остались с носом: самые лакомые куски забрали французы и шведы.

Рассказывают, что, разобрав, в чем дело, один курфюрст почесал затылок и воскликнул:

– Да! Теперь, когда я кончил войну, я вижу, что я старый дурак.

– А когда вы ее начинали, – засмеялся француз, – вы были молодым дураком!

И все присутствующие иностранцы долго и раскатисто хохотали…

Людовики XIV и XV во Франции

У французских королей того времени был один и тот же обычай, переходивший от отца к сыну: вступая на престол, король брал первого министра и первую любовницу (или любимицу, как мягко выражается Иловайский).

Министр всегда оставался первым, а любимицы были и вторые, и третьи.

Например:

Короли Перв. министры Любимицы Людовик XIII кардинал Ришелье несколько Анна Австрийская кардинал Мазарини Людовик XIV Кольбер де Лавальер, Ментенон и др. Людовик XV кардинал Флери Помпадур.

Но все-таки это был красивый, изящный век, век менуэта, пудренных париков, версальских праздников и любовных приключений.

Короли умели жить в свое удовольствие…

Всякий из них был настолько умен, что оставлял после себя историческую фразу, и народ поэтому его не забывал.

Людовик XIV, например, сказал:

– L'etat c'est moi! (Государство – это я!) Народ прозвал его «Король-солнце». И верно. Никогда над Францией не всходило более жаркого солнца. Оно так жарило, что все финансы у Кольбера испарились, и первый министр даже получил в конце концов настоящий солнечный удар…

Вторая знаменитая фраза Людовика XIV, сказанная по поводу отправления внука в Испанию:

– Нет более Пиренеев!

Гораздо хуже первой. Мы считаем ее пустой, бессмысленной фразой. Эдак всякий вдруг вскочит с места да крикнет:

– Нет более Монблана! Нет более западных отрогов Кордильер!

Сказать хорошо… А ты попробуй сделать. Что касается Людовика XV, то он прославился тоже одной фразой:

– Apres nous le deluge! Что в переводе на русский язык значит:

– Начхать мне на моих потомков! Лишь бы мне хорошо жилось.

Великая французская революция показала, что у короля были свои основания повторять эту фразу.

Первые банкиры

Кроме этой фразы и своей «любимицы» Помпадур, король прославился также и тем, что в его царствование один шотландец Джон Ло изобрел остроумный способ выпускать ассигнации, продавая их за настоящее золото.

К сожалению, Джон Ло, открыв по поручению регента для этих операций целый банк, смотрел на кредитные билеты глазами десятилетнего гимназиста, который думает, что если нужны деньги – их можно печатать на обыкновенной бумаге сколько влезет…

Вы понимаете, что получилось? Джон Ло в компании с королевским регентом, герцогом Орлеанским, напечатали бумажек на несколько миллиардов и очень радовались:

– Вот, дескать, ловко придумали!

Но когда держатели ассигнаций испугались количества появившихся па рынке бумаг и потребовали свое золото обратно – банк лопнул, а Джон Ло заплакал и заявил, что «он вовсе не знал, что так будет».

Северо-Американские штаты

Американские колонисты были мирными трудолюбивыми людьми. Англичане, считая американских колонистов своими подданными, понемногу стали стеснять их свободу в смысле торговли и мореплавания. Колонисты молчали.

Англичане ввели гербовую бумагу и некоторые сборы. Колонисты промолчали. Была гробовая тишина. Англичане стали взыскивать пошлины за привозные товары. Колонисты поежились, переступили с нога на ногу и неожиданно сказали:

– А пойдите вы к черту!

Самолюбивые англичане спросили:

– То есть как?

– Да так. Проваливайте с вашими пошлинами.