Всесокрушающая сила юности! (СИ)

— И ты угадал! Именно прекрасная гениальная малышка Мито-тян! Я, конечно, научу тебя, но это очень опасно.

— Не для теневого клона! А сендзюцу?

— Хаши-кун им владел, и это очень круто. И ещё более опасно!

— Не для клона!

— Наруто-кун, отнесись к этому серьёзней. Я не знаю, что будет, если клон не соблюдёт баланс чакры. Он может окаменеть. Но он может развеяться, а чакра вернуться к тебе. И тогда умрёшь ты. Сендзюцу нельзя осваивать самому. Нужен учитель!

— Но Эро-сенсей отказался меня учить!

— Ну, значит, слушай учителя.

— Мито-тян. Извращённый Учёный — мой сенсей. Но он — не единственный мой учитель. Всё чего я добился — только из-за помощи дорогих мне людей. У меня много учителей, среди них — ассистентки, все остальные сенсеи, и ты. Все мои дорогие люди живы только потому, что свой путь я выбрал сам.

— Ну тогда тебе нужно обратиться к тому, кто научил твоего учителя. Ну-ка, напомни, как любит представляться Джирайя-кун?

— СУПЕР-ИЗВРАЩЕНЕЦ!

— Ха-ха-ха-ха! Точно! Но не только.

Наруто напряг память.

— «Я Жабий сеннин с горы Мьёбоку, великий писатель, Саннин и любимец всех женщин!» Понял! Нужно обратиться на гору Мьёбоку, к папане Гамабунте!

— Ты, главное, не торопись. — Узумаки повернулась к Наруто и крепко его обняла. — Я не хочу потерять тебя, Наруто-кун.

— Я тоже тебя люблю, Мито-тян. Ты моя семья.

*

— Здравствуй, Кабуто-сан!

— Здравствуй, Наруто-кун! Я думал, что мой допрос будет только завтра, что мою память вывернет наизнанку Иноичи-сан. Ты пришёл похвастаться своей победой? Поздравляю, это было весьма впечатляюще, до начала экзаменов я считал, что ты — никчёмный слабак, громкоголосый хвастун и бездарность. И несмотря на то, что я видел твоё выступление на третьем этапе, твоей победы я не ожидал.

— Ты и сам был очень крут! Ты победил бабулю Цунаде, а она, как-никак Саннин!

— Просто я знал её слабость и использовал её.

— Как и положено любому шиноби, сражающемуся с сильным противником. Ты был очень крут!

— Спасибо за похвалу, Наруто-кун, но для чего ты здесь? Всё, что я знаю, будет завтра извлечено из моей головы. И я ничем не смогу помешать — я не могу использовать чакру. Я не могу даже покончить жизнь самоубийством, чтобы не дать этому случиться, поверь мне, я пробовал. Не тогда, когда рядом величайший медик в мире.

— Кабуто-сан, когда я был маленьким, я тоже вырос в Приюте Конохи. Кеири-сан и Канпу-сан часто рассказывали о том, какой прекрасной женщиной была Якуши-сан. Каким она была замечательным воспитателем и добрым человеком. Я не помню её, я был слишком маленьким, когда она ушла. Я участвовал в допросе Данзо и знаю о том, что случилось.

— К чему ты ведёшь, Наруто-кун? Хочешь рассказать мне слезливую историю и заставить вернуться на путь добра? После того, как я предал Коноху?

— Нет. Я просто хочу знать, почему ты пошёл с Орочимару. Ты любил Якуши-сан. Все её любили. Данзо считал остальных инструментами, он с лёгкостью избавлялся от непригодных. Но ведь Орочимару такой же! Он был с Данзо! Ты ему нужен только как орудие, как удобный инструмент. Что движет тобой, Кабуто-сан?

— Орочимару-сама обещал создать деревню, в которой невозможно повторение Корня. Деревню, где людей не выбрасывают в мусор, если в них отпала нужда, где каждый может проявить себя. Деревню, которая не принадлежит ни одной стране.

— И он сдержал это обещание? Он не жертвовал своими шиноби ради своих целей? Техника Нечестивого воскрешения требует человеческой жертвы. Кто стал этой жертвой? Шиноби Конохи? Шиноби Звука? Простые жители?

Кабуто молчал, опустив глаза.

— Ты великолепный медик, бабуля Цунаде очень высоко оценила тебя. Ты отличный шиноби, ты смог противостоять Саннину. У тебя раньше не было куда идти, ведь Коноха перестала быть твоим домом, пока в ней был советником человек, который убил твою мать!

— Маму убил я!

— Чушь! Твою маму убил Данзо. Он сделал это твоими руками, но точно так же, выйди она победителем, не было бы её вины! Данзо хотел процветания Конохи. Он хотел благополучия деревни. Но он даже не думал о том, что предавая любого шиноби, жертвуя любым из жителей деревни, он уничтожал нашу деревню. Уничтожал её дух, уничтожал стремления Первого и Второго Хокаге, уничтожал всё, ради чего следует жить. Орочимару, убивая людей ради своих экспериментов, был ничем не лучше.

— О, опять Воля Огня. Опять возможность жертвовать собой ради других. Опять лицемерие и ложь!

— Я знаю, ты многое видел, Кабуто-сан. Я знаю, что многое из этого — отвратительно и мерзко. Но скажи, каким бы ты хотел видеть мир? Что бы ты хотел сделать, будь у тебя возможность всё изменить?

— Это бессмысленный разговор. Сделанного не воротишь. Только в сказках можно начать жизнь с чистого листа, только в старых историях герой может подойти к злодею, сказать несколько слов и вернуть его к свету. Уже слишком поздно.