Всевидящее око фараона

«Я буду плыть прямо на своей ладье, я властелин вечности, пересекающий небо. Нет страха в моих конечностях, ибо Ху и Хека низвергнут для меня то злое чудовище. Я увижу свет-землю, я буду жить в ней… Уступи мне дорогу, чтобы я мог увидеть Нун и Амона! Ибо я тот Ах, что пройдет мимо стражи… Я увижу оба мира, я буду пребывать в двух мирах, ибо такова воля моя. Я — знающий заклинание и открывающий око времени!»

«Око» само помогло ему прочесть эти строки и понять их, но никогда не открывало свою тайну. Да Федор и не стремился в нее проникнуть. Зачем? Ему и так было интересно жить. Единственное, что вначале занимало его, — как «Око» могло влиять на события вокруг Федора? Но «Око» молчало, крепко храня свои тайны.

Со временем Федору стало казаться, что он понял, что влияние на его жизнь «Око» оказывает через смерть — забирая врагов Федора, расчищая ему дорогу. Хотя и это было не совсем точно.

Федор долгое время скучал, грустил без своего товарища. Даже выздоровление его в госпитале шло медленно из-за постоянной тревоги. Но время шло, жизнь брала свое, и «Око» стало забываться. Лишь иногда, сидя вечерами за рабочим столом, в минуты затруднений или усталости, а иногда беспричинной грусти Федор вспоминал своего товарища, так он теперь называл «Око», мальчика-фараона, прожившего тысячи лет в неведомых мирах и неожиданно вошедшего в его жизнь. И вот в такие моменты он доставал из стола дневник или мемуары, как он в шутку называл свои записи, и делился с дневником тем, что не мог поведать потерянному другу.

Федор привычно шагал по Университетской набережной, размышляя о прочитанной им с утра дипломной работе студента Дробышева. Хорошая работа, добротная, развернутая, есть интересные замечания, даже, пожалуй, искра дарования. Надо бы предложить мальчику подумать об аспирантуре. А вот с аспирантом Грушневским надо что-то делать. Разгильдяй и бездарь! Кто его только направил в целевую аспирантуру? Ему бы только танцы да девочки. Кандидатский минимум завалил, научный руководитель на него жалуется. Гнать его в шею.

Федор резко остановился. Что-то случилось с сердцем. Что-то странное. Ёкнуло непривычно, будто кто-то тронул давно умолкнувшую струну. Какой-то трепет. Может, аритмия начинается? Из-за ранения он больше не может бегать, да и лыжи пришлось забросить, вот сердчишко и начало пошаливать.