Всевидящее око. Из быта русской армии (СИ)

Наш милейший "Левушка” - командир бригады генерал Жирар-де-Сукантон - не мог сдержать охвативших его чувств. Он под,ехал к Исарлову и обнял его.

Мы, молодые офицеры, были также восхищены поведением Лукича и готовы были его расцеловать. Однако мы понимали, что он совершил серьезный дисци -плинарный проступок, который может повлечь за собой большие для него неприятности.

И, как-бы в подтверждение наших опасений, от свиты великого князя отделился ад,ютант, галопом направившийся к Исарлову.

Сердце мое сжалось: сейчас Лукичу будет приказано сдать полк и отправиться на гауптвахту, подумал я. Но ад,ютант, приложив руку к козырьку, пере -дал Исарлову не приказание, а просьбу великого князя.

"Его высочество желает сегодня завтракать у вас в полку"•

Исарлов и на этот раз остался верным своим убеждениям:

-Передайте великому князю, что я не могу его пригласить без согласия общества офицеров, ответил он растерявшемуся ад,ютанту, не ожидавшему такого ответа.

Положение спасли ехавшие в голове полка старшие офицеры. Они уговорили заупрямившегося Лукича созвать немедленно всех офицеров. Трубач протрубил -"сбор начальников" и, после минутного совещания, великому князю было передано, что господа офицеры просят его высочество пожаловать на завтрак в офицер -ское собрание.

Под звуки песен и веселых мелодий трубачей полк возвращался в свой лагерь в село Димитриево.

Мы едва успели смыть с себя красносельскую пыль и переодеться, как раздался рожок великокняжеского автомобиля. Офицеры, во главе с Иосифом Лукичем, встретили Николая Николаевича на крыльце собрания.

Завтрак не был таким оживленным, как всегда. Офицеры, обиженные великим князем, держали себя строго официально, не шутили и не смеялись. Николай Николаевич с трудом поддерживал разговор с сидевшими ря -дом с ним полковниками. Но, когда было подано шампанское, лед расстаял.

- а -

Великий князь встал, поднял свой бокал и обратился к нам со следующими словами:

- Сознаюсь, что я сегодня был несправедлив. Полк учился прекрасно. Он не виноват, что устав,по которому его учили, никуда не годится. Прошу вас, господа, извинить меня. Пью за славный полк, за его лихого командующего, полковника Исарлова, и за ваше здоровье, господа офицеры j

Громкое ура покрыло эти слова. Настроение поднялось, все почувствовали себя удовлетворенными, обида была забыта.

Долго еще сидел за столом великий князь, окружений на этот раз не только старшими, но и младшими офицерами, ведя с ними оживленную беседу. .