Всеволод Бобров

Среди детских хоккейных матчей, которые проходили в Сестрорецке, не все были официальными: иногда шли длительные, упорные сражения с парнями из соседних поселков и городков. И после одной из таких хоккейных баталий вспыхнула драка. Объектом нападения стал маленький, юркий Севка, который в тот раз доставил соперникам особенно много хлопот своим неудержимым дриблингом. Но добро, если бы дело ограничилось легкой кулачной потасовкой – чего не бывает меж ребят. Однако кома нда гостей не отличалась такой дисциплинированностью, как сестрорецкие хоккеисты, парни там были разные… Страсти разгорелись, и кто-то ударил Севу по лицу доской с гвоздем. Володя увидел, как младший брат залился кровью, увидел, что один из нападавших достал распространенный в ту пору финский нож, – и ринулся на защиту.

Ссадина у Севы оказалась пустяковой, хотя до конца жизни он носил между бровей маленький шрам, память о том случае.

А Володю с ножевым ранением доставили в больницу.

В 1938 году братья Бобровы были уже хорошо известными в Ленинграде футболистами и хоккеистами. Оба они выступали за клуб ленинградского «Динамо», затем на год вернулись в команду завода имени Воскова, очень сильную команду, однажды на равных – со счетом 3:3– сыгравшую в хоккей даже с мастерами из «Динамо». Валентин Федоров, «положивший глаз» на Бобровых, предвидел их большое спортивное будущее, особенно в отношении Владимира, физически очень сильного, выносливого, умевшего принимать неожиданные и самые рациональные решения.

Между тем Михаил Андреевич Бобров «на старости лет», в тридцать два года, пошел учиться и закончил сначала Промышленную академию, а затем Ленинградский станкостроительный институт по специальности «холодная обработка металлов». В конце двадцатых годов он был направлен на строившийся в ту пору Сталинградский тракторный – монтировать оборудование. А по возвращении пошел работать сперва на ленинградский завод «Электрик», а потом на «Прогресс». За ним потянулся работать в Ленинград Всеволод, сразу занявший достойное место в заводских футбольно-хоккейных командах. Правда, футбол он недолюбливал, отец чуть ли не силком заставлял его играть летом. Но возможно, эта первоначальная неприязнь к футболу шла от физической немощи.

Поразительно, у высокого, статного и мощного Всеволода Боброва, которого знает весь футбольно-хоккейный мир, в сест-рорецком детстве было прозвище Козявка. Он был низкорослым и тщедушным, хотя очень подвижным и пластичным. Люди, которые имеют возможность сравнивать, утверждают, что сын Всеволода Боброва Миша в возрасте десяти-четырнадцати лет являлся абсолютной копией своего отца середины тридцатых годов.

Но Всеволод с детства отличался особым умением вести мяч, а также изумительным даром верно выбирать позицию для завершающего удара. Поэтому его ставили играть за команды старших возрастов. И в футболе Козявке было трудно, не хватало сил. А в хоккее выручали коньки, на которых Сева катался легко и виртуозно, на льду младший Бобров чувствовал себя как рыба в воде.

Итак, до 1938 года братья мощным тандемом входили в спорт. Впереди, прокладывая дорогу своей не по годам взрослой и зрелой игрой, двигался Владимир, создавая в Ленинграде славу фамилии Бобровых. За ним следовал маленький Всеволод, заставлявший знатоков спорта удивляться его мастерству и вспоминать дебют Пеки Дементьева.

Однако именно в 1938 году судьбы братьев начали расходиться. Владимир закончил десятилетку, и его призвали в армию. Служил он сравнительно недалеко от дома, в Красном селе, закончил курсы младших командиров, и его направили в Артиллерийское зенитное училище имени Баранова под Ленинградом. Он действительно весь пошел в отца, выбрал инженерную профессию и стал поистине уникальным курсантом: одновременно с учебой в артучилище поступил в Ленинградский военно-механический институт на факультет артиллерийского вооружения кораблей. Он любил электротехнику, оптику, а больше всего – сложную теоретическую баллистику. Но даже совмещая занятия в военном училище с заочной учебой в институте, Владимир умудрялся очень много играть в футбол и в хоккей, в том числе за команду завода «Прогресс», в составе которой был Всеволод, и за клубную команду ленинградского «Динамо».

Из училища его охотно отпускали на матчи: во Владимире Боброве видели восходящую спортивную звезду. А в спорте его начинали уважать все больше и больше: в то время очень немногие спортсмены могли похвастать учебой в институте.

Владимир Бобров был во всех отношениях блестящим молодым человеком.

Но в 1941 году, когда Владимир должен был демобилизоваться, началась Великая Отечественная война. 22 июня курсанты находились в летних лагерях в Красном Селе. В тот воскресный день должен был состояться спортивный праздник, в том числе футбольный матч с участием Владимира Боброва. Но в семь утра прозвучала боевая тревога, и через два часа курсанты экстренно снялись с лагеря. В первых числах июля Владимир Бобров уже был на фронте и принял боевое крещение под Кингисеппом.