Всеволод Бобров

Таким образом, Международная федерация футбола стала первой всемирной спортивной организацией, в которую вступил Советский Союз. По случайному стечению обстоятельств спустя ровно год – 15 ноября 1946-го, когда была создана и организационно оформилась Всесоюзная секция футбола, в штаб-квартиру ФИФА из Москвы ушло официальное письмо с просьбой о принятии в эту международную спортивную федерацию. А уже 15 декабря того же года состоялось положительное решение исполкома ФИФА, причем председатель Всесоюзной секции футбола Валентин Гранаткин стал вице-президентом этой международной федерации. Тогда же исполком внес предложение признать русский язык наравне с английским, французским и испанским в качестве официального языка ФИФА. Это предложение было утверждено на XXVI лондонском конгрессе ФИФА 27—28 июля 1948 года.

Так «аукнулось» триумфальное турне московского «Динамо» по Великобритании, так отозвались победы советской команды в стране классического футбола.

Впрочем, чтобы картина стала еще более полной, необходимо вспомнить и о некоторых других обстоятельствах. Когда поздней осенью 1945 года по Западной Европе прокатилась сенсационная весть о блестящем выступлении московской команды «Динамо» на футбольных полях Великобритании, встретиться с советской делегацией, находившейся в Париже, изъявили желание не только президент ФИФА, но также руководители некоторых других солидных международных спортивных организаций, обосновавшиеся во французской столице. В частности, президенты федераций бокса и легкой атлетики тоже вручили советским представителям официальные письма с приглашением вступить в их организации.

Более того, под влиянием первых громких успехов советских футболистов исполком одной из самых популярных в мире федераций – легкоатлетической – предпринял беспрецедентную акцию: пригласил спортсменов СССР на чемпионат Европы в Осло, хотя они еще не успели вступить в ряды этой федерации.

Однако столь смелое решение было принято, что называется, по инерции. Дело в том, что в июле 1946 года отставной британский премьер Уинстон Черчилль произнес в американском городе Фултоне свою печально знаменитую речь, провозгласив антисоветский лозунг о «железном занавесе». И этот призыв к «холодной войне» заметно отразился на дальнейшем развитии спортивных контактов. Например, руководство Международной федерации тяжелой атлетики в 1947 году начало противиться сотрудничеству с советскими спортсменами и при голосовании СССР приняли в эту международную организацию большинством всего лишь в один голос.

А вот ФИФА, несмотря на антисоветизм, провозглашенный Черчиллем, очень последовательно проводила политику контактов с советским футболом, о чем особенно красноречиво свидетельствует, в частности, тот факт, что русский язык стал официальным языком футбольного мира в самый разгар «холодной войны».

Руководители ФИФА сохранили глубокую благодарность советскому футболу за то, что блестящее выступление московской команды «Динамо» в Великобритании превратило это, казалось бы рядовое, малозаметное, турне в перворазрядное спортивное событие, привлекло к нему мировое внимание и сделало явлением, с которого начался ренессанс международного футбола.

А ведь поначалу, несмотря на ажиотаж болельщиков, в Англии действительно не рассматривали приезд московского «Динамо» как важную спортивную новость, относя этот визит, скорее, к области внешней политики. Не случайно с Кроудонского аэродрома советских футболистов отвезли не куда-нибудь, а в… одну из старых военных казарм Королевской гвардии, где в огромном гулком зале были расставлены три десятка незаправленных железных коек времен Стюартов. Это отнюдь не было проявлением недружелюбия или скаредности, а просто отражало своего рода беспечность организаторов турне, посчитавших, будто для советских футболистов-любителей матчи с английскими профессионалами настолько великая честь, что они готовы ради этого мириться с любыми неудобствами.

Но пока смотритель казармы бегал куда-то за связкой ключей от спального помещения, которое, видимо, казалось роскошным королевским гвардейцам феодальной эпохи, бдительный Михей через замочную скважину разглядел, в каких неподобающих для середины двадцатого века условиях хотят разместить его питомцев, а потому категорически запротестовал. И несмотря на гостиничный кризис, Британская футбольная ассоциация довольно быстро сумела арендовать для динамовцев удобные номера в лондонских отелях. Правда, когда инцидент с несостоявшимся ночлегом в казарме Королевской гвардии попал в прессу, в советском посольстве раздались сотни телефонных звонков: возмущенные лондонцы считали непочтительным поведение британских футбольных деятелей и радушно предлагали советским спортсменам свои квартиры.

На вторые сутки пребывания в английской столице все динамовцы наконец оказались в одном шестиэтажном отеле близ Пикадилли, и их тренер Михаил Иосифович Якушин был полностью удовлетворен.