Под иным углом рассматривал ту ситуацию в своей «Летописи» Аксель Вартанян. Отметив «камнепад», устроенный зрителями в ходе матча, он информировал, что многотиражка тракторного завода «Даёшь трактор», которая указала, будто «за семь минут до конца матча команда ВВС по указанию тренера покинула поле», была не права. Остановил игру местный судья Георгий Шляпин, «как только сталинградские пролетарии хлынули на поле».
Летописец сделал собственный вывод: «Фактически сорвали матч зрители, а потому поражение следовало засчитать “трактористам”, хотя в Положении такая мера наказания в то время не прописывалась».
Под руководством Тарасова жёлто-голубые сыграли 14 матчей, в которых потерпели десять поражений (с учётом технического в Сталинграде). Два последних — домашние — оказались разгромными. Лётчики уступили динамовцам Тбилиси — 1:5 и тому же «Трактору» — 1:6! Как должно было отреагировать на это командование ВВС? Их команда занимала предпоследнее место, а финишировала и вовсе последней...
До поры Тарасова никто в спортклубе от выполнения тренерских обязанностей не отстранял. Сделал это в августе Василий Сталин. Вот как он описывал те события в своих мемуарах: «Среди команд высшей лиги жёлто-голубые шли последними. Ладно, хоть в первую группу выбились, ведь до этого два года играли во второй... Я думал о том, что команду, как и весь спорт в военной авиации, нужно поднять на высокий уровень. Хочешь подтянуть разболтавшуюся часть — первым делом смени командира.
Снял Тарасова, поставил вместо него Капелькина. Тарасов — хороший спортсмен, но нрав у него очень крутой, а дисциплины при этом в команде не было никакой. Такой вот парадокс... Тарасов получил строгий выговор по партийной линии. За дело получил. Первым зачинщиком был он сам. Мне такой тренер был не нужен. Проигрыш тбилисским динамовцам с позорным счётом стал последней каплей. Было ясно, что надо принимать меры...»
Проследим за тем, как выступала футбольная команда ВВС в дальнейшем, уже под патронажем Василия Сталина. Оказавшись последней, она должна была покинуть класс сильнейших, но сын вождя смог её отстоять. А вот найти подходящего тренера ему никак не удавалось.
Сергей Капелькин уже после нескольких туров сезона 1948 года приступил к выполнению обязанностей адъютанта Василия Сталина, а командой стал руководить Матвей Гольдин — специалист, несомненно, авторитетный, но, как показали последующие события, не вполне устраивающий командующего. Во всяком случае, чемпионат 1949 года лётчики вновь начали под руководством Капелькина, которого вскоре вторично сменил Гольдин.
Лётчики ежегодно пополняли состав известными футболистами, но все они приходили в команду на излёте карьеры и уже не могли сделать погоду, повести за собой партнёров. Из ЦДКА в ВВС перешли Александр Виноградов, Александр Прохоров, Иван Щербаков, Пётр Щербатенко, из московского «Торпедо» — прославленный вратарь Анатолий Акимов, полузащитник Николай Морозов (впоследствии наставник футбольной сборной СССР), Василий Жарков, из Тбилиси — Виктор Бережной.
Как уже говорилось, в 1950 году команду лётчиков принял известный по выступлениям за тбилисское «Динамо» форвард Гайоз Джеджелава, не имевший никакого тренерского опыта. Тем не менее под его началом жёлто-голубые финишировали четвёртыми.
Именно в том сезоне пополнение оказалось наиболее качественным. Помимо Всеволода Боброва и Николая Морозова новичками были нападающие Александр Оботов из столичного «Локомотива», Виктор Шувалов из Челябинска и младший брат тренера — Спартак Джеджелава из Тбилиси. Из столицы Грузии прибыл и вратарь Михаил Пираев.
Причина взлёта команды лежала на поверхности — в её составе появился Всеволод Бобров. Он и его верный «оруженосец» Евгений Бабич в первых десяти турах не играли, и их новая команда находилась на шестом месте. И хотя Бобров сыграл из-за травм далеко не во всех матчах, да и голов забил непривычно мало — всего семь, лётчики заметно прибавили.
Первые два матча на выезде с участием Боброва они проиграли, но 22 июня добились знаменательной победы над ЦДКА — 1:0. Единственный мяч бывшим одноклубникам забил Всеволод Бобров. Сделал он это эффектно, в падении, ножницами.
Гол произвёл огромное впечатление на юного в ту пору форварда московского «Спартака», будущего олимпийского чемпиона Анатолия Ильина: «Отскочивший от груди защитника армейцев Башашкина мяч Бобров послал точно в угол ворот Чанова, высоко взметнув ноги вверх и оказавшись в воздухе как бы лёжа на боку параллельно земле, как вратарь в высоком броске за мячом. Если бы в то время присуждали приз за самый красивый гол сезона, то его можно было смело отдать Боброву».
В своих мемуарных записках Евгений Кравинский описал этот эпизод более развёрнуто: «Боброву предстояло играть против ЦДКА — против “своих”, чего ему очень не хотелось. Аркадьев, лучше других знавший Боброва, рекомендовал вратарю Чанову с Всеволода глаз не спускать. И цепкому полузащитнику Бодягину было поручено персонально опекать форварда лётчиков, а страховать Бодягина должен был могучий Башашкин.