Всеволод Бобров

А Всеволод Михайлович придерживался иного мнения. Видя, как мы мучаемся сами и мучаем его, видя, что сдвигов к лучшему нет, он в один день, который прекрасным отнюдь не показался, взял да перевёл меня на левый край... Перечить Боброву, разумеется, не стал. Подчинился. Без всякого энтузиазма. В центр поставил Шадрина, который был на год моложе меня... Жизнь показала, насколько же прозорлив оказался Всеволод Михайлович. Связка Шадрин — Якушев долго выступала в “Спартаке” и в сборной Союза...»

Владимир Шадрин попал в команду мастеров из спартаковской школы, когда ему было всего 16 лет. А в чемпионский сезон его тройка, где по краям располагались Виктор Ярославцев и Александр Якушев, была уже полноценной боевой единицей.

На вопрос, кто в своё время оказал на него особое влияние, Шадрин ответил: «Бесспорно — легендарный Всеволод Бобров, который привёл спартаковский клуб к золотым медалям с отрывом от ЦСКА в пять очков. В том чемпионском сезоне я провёл все матчи в сочетании с Сашей Якушевым и Витей Ярославцевым и огорчал голкиперов около двадцати раз. За что регулярно выслушивал в свой адрес приклеившуюся кличку — “везун”».

По поводу предъявлявшихся к нему требований по игре Шадрин сказал: «Мне как центрфорварду запрещалось ездить в углы и за ворота в чужой зоне. В обязанности вменялось подчищать огрехи обороны, снабжать выверенными передачами крайних и регулировать направление атаки. То есть Бобров хотел сделать для команды стержневого игрока.

Его тренировки протекали весьма интересно. Каждая заканчивалась игрой в зоне “три на три”, а Бобров был нейтральным. Так вот, возвращаясь к разговору о нём, отмечу, что по жизни он — добрейшей души человек, по отношению к делу — максималист. Представьте себе, находясь уже в солидном возрасте, сам выходил на лёд. Умел не только объяснить, но и показать. И ничуть не уступал молодым.

Всеволод Михайлович поражал своим неподдельным знанием и видением хоккея. Редко прибегал к помощи методической литературы. По-моему, секрет любого гения — в простоте».

В книге «Чистое время» Вячеслав Старшинов писал: «Бобров терпеть не мог шаблонов. То, что он советовал нам, руководя хоккейным сражением, теоретически часто казалось нелогичным. Но на практике, на площадке, почти всегда оборачивалось удачей. “Почему? — оглядывались мы с радостным удивлением на скамейку. — Почему получилось?” А он лишь улыбался и подмигивал хитро в ответ. А чему тут, собственно, было удивляться? Огромная интуиция позволяла ему угадывать то, что, казалось бы, угадать нельзя...

Он говорил, что для создания настоящего коллектива нужно не менее трёх лет. На третий год его работы в “Спартаке”, в 1967 году, мы снова стали чемпионами страны.

Но дело не только в том, что спартаковцы получили золотые медали, хотя это, конечно, серьёзное завоевание. Дело ещё и в том, что на этот раз никаких элементов случайности в победе не было. В 1962 году наше чемпионство скорее было счастливой случайностью. Теперь же победа стала объективной закономерностью.

В эти три года постепенно менялся облик команды. Резко повысилась дисциплина. Сколько раз до той поры писалось и говорилось о чуть ли не хулиганских выходках спартаковских хоккеистов на площадке! С приходом Всеволода Михайловича молодые спартаковцы стали сдерживать свои порывы.

До прихода Боброва в “Спартак” наши успехи во встречах с ЦСКА были в общем-то случайны. Всё-таки до 1967 года и тактическая зрелость, и техническая оснащённость, и физическая подготовка “Спартака” были, конечно, ниже армейского уровня.

Всеволод Михайлович настойчиво и планомерно строил новый ансамбль. И он создал вторую команду экстракласса — поднял “Спартак” на уровень ЦСКА.

Наша команда достигла пика формы в 1967 году. Монолитный коллектив, руководимый Бобровым, играл без сбоев.

Вообще, как хоккейный тренер Бобров сформировался стремительно и ярко, что свойственно его редкостному спортивному таланту. За три года он вырос в одного из ведущих тренеров страны».

При Боброве в «Спартаке» увеличился объём тренировок, особенно со штангой. Спартаковцы, правда, по показателям в общефизической подготовке не превзошли хоккеистов ЦСКА. Но прежнего преимущества армейцы уже не имели. Это было весьма важно, поскольку в скорости и морально-волевых качествах спартаковцы и раньше не уступали армейцам.

Бобров не мог не видеть, что в середине сезона у хоккеистов проявляется апатия, и им надоедают коньки, клюшки, шайбы. Вот почему зимой 1967 года спартаковцы больше обычного ходили на лыжах, играли в футбол как на снегу, так и в зале, в баскетбол, занимались плаванием, не забывали и о тяжёлой атлетике. Иногда на протяжении недели они не выходили на лёд. Словом, Бобров делал всё, чтобы отвлечь спартаковцев от хоккея.