Вся Агата Кристи в одном томе

Несколько дней спустя нас посетил Жак Рено. Лицо его выражало решимость.

— Мосье Пуаро, я пришел проститься. Срочно отплываю в Южную Америку. Мой отец вложил в местную промышленность крупный капитал. Думаю начать новую жизнь.

— Вы едете один, мосье Жак?

— Со мною матушка и Стонор в качестве секретаря. Он любит колесить по свету.

— И больше никто?

Жак вспыхнул.

— Вы говорите о?…

— О девушке, которая столь преданно любит вас, что готова была отдать за вас жизнь.

— Разве я смею просить ее? — пробормотал молодой человек. — После всего, что было, мог ли я прийти к ней и… Боже мой, ну что я ей скажу? Мне нет оправдания!

— Les femmes[157]… У них на этот счет удивительный талант — они могут найти оправдание чему угодно.

— Да, но… я вел себя как последний болван!

— Мы все порой совершаем непроходимые глупости, — философски заметил Пуаро.

Лицо Жака сделалось жестким.

— Тут совсем другое. Я — сын своего отца. Разве кто-нибудь, узнав об этом, согласится связать со мною свою жизнь?

— Да, вы — сын своего отца. Гастингс может подтвердить, что я верю в наследственность…

— Ну вот, видите…

— Нет, минутку. Я знаю одну женщину редкого мужества и выдержки, способную на великое чувство, готовую ради этого чувства пожертвовать собою…

Жак поднял взгляд. Лицо его просветлело:

— Моя матушка!

— Да. И вы — ее сын. Поэтому идите к мадемуазель Белле. Скажите ей все. Ничего не таите. Увидите, что она вам ответит!

Жак явно колебался.

— Идите к ней, идите не как мальчик, а как мужчина. Да, над вами тяготеет проклятье прошлого, но удары судьбы вас не сломили, и вы с надеждой и верой вступаете в новую и, несомненно, прекрасную пору жизни. Просите мадемуазель Беллу разделить с вами эту жизнь. Вы любите друг друга, хотя, возможно, еще не осознаете этого. Вы подвергли свое чувство жестокому испытанию, и оно его выдержало. Ведь вы оба готовы были отдать жизнь друг за друга.

А что же капитан Артур Гастингс, смиренный автор этих записок?

Ходят слухи, что он вместе с семейством Рено обосновался на ранчо за океаном. Но чтобы достойно завершить это повествование, хочу вспомнить одно прекрасное утро в саду виллы «Женевьева».

— Я не могу называть вас Белла, — сказал я, — ибо это имя вашей сестры. А Далси звучит как-то непривычно. Так что уж пусть будет Сандрильона. Помнится, она выходит замуж за принца. Я не принц, но…

Она перебила меня:

— А помните, что Сандрильона ему говорит? «Я не могу стать принцессой, ведь я Золушка, бедная служанка…»

— Тут принц ее перебивает… — пустился я импровизировать. — Известно ли вам, что было дальше?

— Хотелось бы знать!

— «Черт побери», — говорит принц и целует Золушку!

Я так вошел в роль принца, что немедленно последовал его примеру.

1923 г.

Перевод: И. Шевченко

Пуаро ведет следствие (сборник) [158]

Тайна «Звезды запада»

Я стоял у окна в кабинете Пуаро и лениво поглядывал вниз, на улицу.

— Странно, — вдруг вырвалось у меня, будто в ответ на собственные мысли.

— Что странно, mon ami? — из глубины своего удобного кресла невозмутимо переспросил Пуаро.

— Представьте себе, Пуаро, сейчас вон там, внизу, появилась очаровательная молодая дама. Шикарно, по последней моде, одета — модная шляпа, роскошные меха. Идет медленно, внимательно разглядывая номера домов вдоль улицы. Судя по всему, она даже не подозревает о том, что за ней следят четверо: трое мужчин и женщина средних лет. Ага, вот к ним присоединился и пятый — мальчишка-рассыльный, который указывает в ее сторону, отчаянно жестикулируя. Что за драма разыгрывается перед нашими глазами? Может, эта леди на самом деле воровка, а эти трое — детективы, рассчитывающие поймать ее с поличным? Или же наоборот — перед нами шайка негодяев, решивших напасть на невинную жертву? Хотелось бы знать, что думает по этому поводу знаменитый сыщик?

— А знаменитый сыщик, mon ami, как всегда, предпочитает выбрать наиболее простой и верный способ решить эту загадку. Иначе говоря, встанет и посмотрит сам. — И мой друг присоединился ко мне у окна. Через мгновение до меня донесся его смешок. — Как всегда, вам мешает ваш неисправимый романтизм! Эта леди — миссис Мэри Марвелл, кинозвезда. А преследует ее не шайка кровожадных злодеев, а всего лишь кучка поклонников, узнавших ее в толпе. И, en passant, мой дорогой Гастингс, уверяю вас, ей это известно ничуть не хуже, чем мне!

Я рассмеялся:

— Так вот как все просто! Но в этом нет ни малейшей вашей заслуги, Пуаро. Признайтесь, вы просто ее узнали!

— En vérité![159] Кстати, а сколько раз вам приходилось видеть на экране миссис Марвелл?

Я задумался:

— Ну… думаю, не меньше дюжины.

— А мне всего лишь однажды! И тем не менее я ее узнал, а вы — нет!

— Так ведь в жизни она выглядит совсем по-другому, — сделал я попытку оправдаться.