Вся беда от стыда

Павел Флегонтыч. Счастлив по крайней мере, что исполнил ваше желание. (Гориславская входит в калитку; он останавливается у нее.) Останусь здесь на минуту, будто оглядеть, не подсматривает ли кто за нами, а там шмыгну на двор и в заднюю калитку. Дозорщики пускай уверятся, что я вошел с нею. (Входит в калитку.)

Сергей Петрович(выходя с Ипполитовым со двора мастерового). Ты слышал?

Ипполитов. Слышал: «Сердце ужасно замирает. Земля горит подо мною». Лукавый поймет их лукавые речи. Пойдем; ты видел сам... чего ж более?

Сергей Петрович. Хочу только узнать, чей этот дом, кто в нем живет.

Ипполитов. И потом войти в него, и потом сыграть блистательную сцену ревности?..

Сергей Петрович. Нет, я до этого не унижусь. Говорю тебе: хочу только знать, чей дом, кто живет в нем. Завтра, при прощании, свидетельствуя ей мое глубочайшее почтение, покажу ей, что я посвящен в элевзинские ее таинства... более ничего, поверь. (Оба подходят к дому, в который вошла Гориславская. Ипполитов стучит палкою в окошко нижнего этажа. Из окна выглядывает мещанка Сокова.)

Явление III

Ипполитов, Сергей Петрович и Сокова.

Сокова. Что за сорванцы? Ну, что вам!

Ипполитов. Чей это дом?

Сокова. Мой.

Ипполитов. Да вы кто такие, матушка?

Сокова. Мещанка Сокова, батюшка.

Ипполитов. Отдаются квартиры?

Сокова. Только не по вас.

Ипполитов. Да какие ж люди у тебя живут?

Сокова. Внизу приказный, а вверху, в каморке, жид.

Ипполитов. А барышня, что пришла сюда с молодым человеком, часто приходит к тебе в дом?

Сокова. Разве я караульщица у своих постояльцев? Вижу, вы шематоны какие-нибудь: убирайтесь-ка подобру-поздорову. (Затворяет окно.).

Ипполитов. Спасибо и на этом! (Удаляются от дома.)

Сергей Петрович. Слава Богу! теперь голова моя свежа... сердце на месте!.. (Останавливается и, оборотившись к дому Соковой, делает знак рукой.) Прощай, прощай! желаю тебе безмятежных наслаждений с твоим нареченным... Будь уверена, что не я приду нарушить их. Правду вы изволили сказать некогда: «одно слово разрушит вашу клятву». Еще бы вернее сказали: один взгляд охолодит всю вашу любовь. Давно бы так! Медовицына, тебе обязан я своим спасением. Чудная была бы жена эта Наталья!.. как бишь по отчеству?.. (Немного погодя). Странно! я перестал любить, а мне все-таки еще жаль ее. (Плачет, оба удаляются.)

Явление IV

Бедная каморка; стены голые; окна покривились; в некоторых, вместо стекол, бумага; стол, скамейка, два стула и кровать с задернутыми холстинными занавесками; одна дверь с левой стороны, другая направо, на чердак.

Гориславская, Соломон, Рахиль и Ревекка.

Гориславская(у дверей, про себя). Я задыхаюсь... ноги отказываются идти... Страшно! здесь преследовал меня голос Ипполитова, там, в переулке послышалось мне проклятие его друга... Видно, все мне чудится... голова моя расстроена. (Немного погодя.) Какая нищета!.. Воображение не сказало мне ничего лишнего.

Рахиль(увидев ее, толкает отца). Какая-то хорошенькая барыня пришла.

Соломон(вскакивает со скамейки). Что вам угодно, сударыня?.. вы больны?..

Гориславская. Да... (Садится на стул в изнеможении.) Мне надо отдохнуть, чтоб собраться с силами. (Ставит узелок на стол.) Я помешала вам... вы ужинали. Боже! один черствый хлеб!

Соломон. Благодарение Богу, когда он посылает и эту пищу. Иногда и хлеба не бывает.

Гориславская(развернув узелок). Дети! милые! подойдите ко мне... (Рахиль и Ревекка подходят к ней без боязни; Гориславская целует их и дает им пирожков.) Заешьте сладким горечь вашего ужина.

Рахиль(откусывая от пирожка, отцу). Откуси; как хорошо!

Ревекка. И от моего.

Соломон. Мне... есть не хочется.

Гориславская. Вот еще, чтоб вы не ели один хлеб. (Дает. Рахиле кошелек с деньгами.)