Вся эта ложь

“Какого черта, черт возьми?” - спрашиваю я в замешательстве.

“Он защищает нас”, - со вздохом говорит Крейг. ”Сначала Хэдли, теперь ты и Донни".

“Короче говоря, один из помощников шерифа напал на вас, и вы были спасены безжалостным серийным убийцей, который получает удовольствие от того, что его зарезали”, - язвит Элиза.

Я оглядываюсь на Лану, жестом приглашая ее подойти ко мне. Сначала она выглядит нерешительной, но в конце концов идет ко мне медленными, размеренными шагами. Как только она оказывается достаточно близко, мои руки обнимают ее за талию, и она дрожит в моих объятиях, ее тело дрожит, когда она утыкается лицом мне в шею.

“Ты должна идти домой", - тихо говорю я, крепче сжимая ее. “Если у шерифа хватит смелости прийти за мной, он придет и за тобой".

“Маловероятно", - говорит Леонард, наблюдая за нами с любопытством. “На самом деле она, вероятно, в большей безопасности здесь, чем дома, где Джонсон мог бы использовать ее против тебя. Он не гениален, но он достаточно умен, чтобы к настоящему времени понять, что твоя привязанность глубока”.

И опять же, моя работа подвергает ее риску.

Лана продолжает обнимать меня, уткнувшись лицом мне в шею, ее хватка крепко впивается мне в спину.

Ей было бы намного лучше, если бы я никогда не вошел в ее жизнь.

Как будто мы были прокляты с самого начала.

“Мне нужно кое-что проверить”, - говорит Леонард, выходя из комнаты.

“Не могли бы вы остальные уделить нам минутку?” - спрашиваю я, оглядывая всех вокруг.

“Нет”, - говорит Хэдли, пожимая плечами. “Это слишком опасно. Заместитель директора Коллинз, возможно, и не видит, как все обострилось, но мы видим. Мы по очереди наблюдаем за тобой".

“Леонард только что вышел один", - указываю я. “Я сомневаюсь, что я единственная цель”.

“Ты главный", - немедленно говорит Хэдли. “Ты единственный, у кого есть сила противостоять Джонсону. Он выше нас всех по званию, но он в расчете с тобой. Коллинзу пришлось сделать чертовски хорошее дело, чтобы просто послать тебя и не позволить директору полностью сровнять это дело с землей”.

Хэдли злится. Лана дрожит. Все здесь на взводе и встревожены.

Серийный убийца должен был спасти меня от помощника шерифа. Мир официально перевернулся с ног на голову.

Лана целует меня в шею сбоку, целомудренно демонстрируя свою привязанность, и глубоко вздыхает.

” И мы в больнице шерифа", - тихо говорит Лана.

“Я проверил все, что они сделали, прежде чем они это сделали, просто чтобы убедиться, что ни одна медсестра или врач не попытаются сделать что-нибудь действительно чертовски глупое”, - говорит Хэдли с кривой ухмылкой.

У меня болит голова.

Много.

Лана отстраняется, быстро вытирая глаза, прежде чем я успеваю увидеть, есть ли там слезы. Она даже не плакала на следующий день после нападения Бугимена.

Она откашливается, когда Леонард возвращается, и его глаза останавливаются на ее лице, которое определенно покрыто пятнами слез. Мне нужно выбраться отсюда и побыть с ней наедине.

Я стою, все еще чувствуя себя немного неуверенно. Лана и Донни падают рядом со мной, и они помогают мне держаться прямо, когда Леонард выходит и возвращается с инвалидным креслом.

” Только до тех пор, пока ты не доберешься до машины", - говорит Леонард с улыбкой, когда я пристально смотрю на него.

Не чувствуя себя в состоянии спорить или опираться на свою подругу всю дорогу вниз, я неохотно принимаю стул. Леонард катит меня к лифту. Как только мы выходим в вестибюль, подъезжает внедорожник с Хэдли за рулем.

Я так схожу с ума, что не знаю, сколько времени ей потребовалось, чтобы добраться сюда, или как она прошла мимо нас.

Мы едем в относительной тишине обратно в каюты, и Леонард отвечает на звонки из больницы о том, что мы слишком рано уезжаем. Никто не возражал против того, чтобы уйти, учитывая, что, возможно, это был просто вопрос времени, прежде чем они заберут меня и сделают так, чтобы это выглядело как несчастный случай.

“По два на каюту. По сменам бодрствуй, - говорит Донни, беря на себя ответственность, пока я вхожу и выхожу, когда мы подъезжаем к хижине и начинаем выгружаться из внедорожника.

” Я останусь с Ланой и Логаном", - вставляет Леонард.

“Я останусь с ними", - возражает Хэдли.

Леонард указывает пальцем на Хэдли. “Ты останешься с Элизой. Я останусь с ними. Логан, трезвый, не хотел бы, чтобы ты рисковал собой, и, как ты сам заметил, он-главная цель.”

Она начинает спорить, но я обрываю ее. “Иди с Элизой", - говорю я ей.

Она плотно сжимает губы, затем смотрит на Лану. Что-то безмолвное проходит между ними, и Хэдли уходит, глядя на Леонарда, проходящего мимо.

Леонард помогает мне войти внутрь, и Лана пытается помочь ему. Я переношу большую часть своего веса на Леонарда.

“Если он заболеет или начнет смешно разговаривать, немедленно найди меня”, - говорит Леонард Лане, когда они укладывают меня в постель, как гребаного ребенка.

“Я сделаю это”, - тихо говорит она, ее глаза отстранены, когда она проводит рукой по моей щеке.