Вся фигня – от мозга?! Простая психосоматика для сложных граждан

Универсалия — это общее, родовое понятие. Например, дерево. Деревьев много, хороших и разных, и все они подпадают под универсалию «дерево». Но вот есть ли в природе общее, родовое дерево? Существует ли в реальности универсальный стол, универсальный кот, универсальный унитаз?

Этот невинный вопрос расколол средневековых философов на две враждующие банды: номиналистов и реалистов.

Пусть вас не сбивает с толку привычное слово! Реалисты сейчас уже не те. Средневековые реалисты верили, что существует только общее. Частности, отдельные объекты — иллюзия, созданная с помощью случайных признаков, деталей. Радикальные реалисты пытались оттащить философию назад к Платону. Мол, универсалии — это и есть идеальные идеи, и ничто, кроме идей, не существует. А предметы — это всего лишь тени, отбрасываемые универсалиями… В общем, полный идеализм. «Реалисты» называются!

Номиналисты отрицали реальное существование универсалий. Никаких универсальных котов по дворам не бегает, никакой универсальной конопли под окном не цветёт. Но общие родовые признаки у предметов всё-таки есть. И по этим признакам удобно выстраивать классификацию и вообще исследовать реальность. Однако и здесь не обошлось без радикалов. Крайние номиналисты считали, что универсалии — это всего лишь слова. Такой авторитетный философ, как Гоббс, определил универсалии как «имена, общие многим вещам». Как-то даже неудобно за Гоббса. Но такова была мода: научно обоснованным закономерностям верили слабо. А многие постмодернисты до сих пор клеймят науку и ненавидят научный метод. Гуманитарии, что с них взять?

Взять с них нечего. Почему тогда вообще здесь возник этот философский экскурс? Потому что представления — это тот самый универсальный компромисс в вопросе об универсалиях. Механизм обобщения объективно существует в нашей психике. Для психического универсалии не менее реальны, чем представления частных объектов. Это такой же элемент психического содержания. Пусть возрадуются реалисты, хоть где-то их философия пригодилась. Но, с другой стороны, обобщение, будучи функцией абстрактного мышления, тесно повязано на человеческую речь. Абстрактное мышление оперирует словесными категориями, которые зачастую не имеют физического эквивалента. Означающие без означаемого, скажем мы, забегая вперёд. Поэтому номиналисты тоже радуются. Даже номиналисты-радикалы, потому что универсалии, как и другие представления, оказываются всего лишь словами, закодированными в нейронных узорах.

Универсальность представлений — это прямое следствие универсальности алгоритмов обработки информации в неокортексе. Мозг интегрирует чувственный опыт. Когда к этому опыту присоединяются слова и абстрактные понятия, получается психика. И уже на психическом уровне выстраивается наша картина реальности. Мы не умеем воспринимать чистую реальность. Поэтому для нас мир соткан не из чистых ощущений, а из представлений. Мы «мыслим языком». В этом языке треть слов не означает никаких реальных объектов. Треть слов придумана специально, чтобы «домыслить» несуществующие объекты, заполнить пробелы в реальности. Так психика обеспечивает иллюзию целостности.

Почему иллюзию? Потому что наша психическая реальность дискретна. Куда более дискретна, чем «реальная реальность». Физический мир на 99,99 % состоит из пустоты^{27}. А наши органы чувств могут зачерпнуть из почти пустого мира только очень узкую полосу частот, температур, давлений, размеров. Зрительные центры специально работают с сильным запаздыванием и «смазыванием», чтобы мы не сошли с ума от мелькания кадров. Вспомните стробоскопический эффект: две светящиеся точки, которые попеременно вспыхивают с определенным интервалом. Если интервал вспышек снизить до трех сотых секунды, мы увидим две одновременно и непрерывно горящие точки. Если еще уменьшить интервал, мы увидим одну мнимую точку, которая бегает между положениями двух настоящих точек. Мы даже магнитное поле почувствовать не можем! Два одновременных прикосновения к коже на расстоянии порядка сантиметра воспринимаются как единое касание. Куда уж нам до нанометров и до прямого управления нейронами.

Что же остаётся делать человеку с его скромными возможностями? Изобретать измерительные приборы. Описывать результаты измерений так, как будто это личный опыт. И домысливать. Вся квантовая физика — это одна большая фантазия, но (в отличии от фантазмов параноика) это рабочая и полезная фантазия. Огромный подвиг физики и математики в том, что люди наконец-то смогли хотя бы примерно представить масштаб атомных энергий, механизмы квантовых превращений, историю появления Вселенной. Химия, будучи хорошо автономной и развитой ветвью квантовой физики, тоже принесла свои плоды. Да-да, мы о медиаторах.