Вся фигня – от мозга?! Простая психосоматика для сложных граждан

Клиент задумчиво тасовал «колоду», пока внезапно не вытянул вперед руку с зеленой карточкой, словно хотел удалить с поля футболиста-дальтоника. Было трудно сказать, кому конкретно клиент показывает карточку: себе, аналитику, воображаемому собеседнику, новым обоям или окну. Но суть была, конечно же не в этом. Спустя какое-то время была показана фиолетовая карточка, затем красная, затем опять зеленая... Примерно раз в две-три минуты клиент показывал какую-то карточку, возвращал в колоду и продолжал тасовать.

Вы правильно вспомнили историю с покалеченными креветками (4). Клиент нашел хороший соматический плацдарм для сознательного наступления на спутанные эмоции. Последовательность цветов, которую предъявлял клиент, — это интересная форма немой речи, когда она бессознательно ярко и прямо заявляет о себе.

Дальше нам оставалось только запомнить и проанализировать последовательности цветов, сгенерированные клиентом на протяжении четырех сеансов в периоды «холостого хода». Всего было показано 42 карточки.

Сразу обнаружилось отсутствие в «высказываниях» коричневого цвета. Клиент ни разу не вытащил эту карточку из колоды. Если бы процесс демонстрации карточек носил случайный характер, вероятность этого события составила бы ⁷/₈ в 42-й степени, меньше половины процента!

Но дальше обнаружилось, что коричневый цвет все-таки присутствовал, но особенным образом. Всегда после красной карточки шла зеленая. Пара «красный — зеленый» встретилась 11 раз, то есть заняла больше половины цветового кода! Для нас этот инвариант важен.

Не потому ли, что красный и зеленый якобы дают коричневый? Но это не так! На субстрактивной шкале цветов сочетание зеленого и красного дает цвет, близкий к черному. С другой стороны, у клиента (как и многих людей) не было возможности быстро проверить это расхожее мнение и смешать красители с картонок. Значит, клиент воспринимал цвета не напрямую, а сквозь призму словесных представлений, через поле языка. Это дополнительный сигнал.

Кроме того, из второй главы мы знаем, что мозг постоянно проводит оптимизацию нейронных связей. Если какая-то последовательность сигналов сумела пережить несколько волн оптимизации, то ее информационная ценность для мозга велика.

Д. Расшифровка и переход к свободной речи. Можно было подождать и посмотреть, какие еще фокусы с цветами продемонстрирует клиент. Однако это означало бы недооценивать уже открывшуюся информацию.

Клиенту было предложено рассказать, какие эмоции у него вызывает каждая карта из набора. Карточки лежали на столе в два ряда по четыре. Клиент в случайном порядке выбирал карту и рассказывал о своих ощущениях, не тратя более трех-четырех слов. Только желтая карта удостоилась небольшого рассказа: клиент вспомнил, что потолок в его детской спальне был покрашен в ярко-желтый цвет и он хвастался перед одноклассниками этим фактом. Красный цвет у клиента ассоциировался со «вспышкой гнева». Заметим — не с гневом или не со злостью, а именно со вспышкой, то есть аффектным импульсом, который часто сопровождается физическим действием. Зеленый вызывал «чувство вины и стыд, потом омерзение». А вот коричневую картонку клиент «пропустил» (правда, о сером цвете он тоже забыл).

Тогда клиенту было предложено вновь высказаться по поводу карт, но уже строго по порядку. На коричневом цвете клиент ушел в длительные размышления. Спустя примерно десять минут у него затряслись руки, но тремор быстро исчез. Наконец клиент тихо произнес: «А это мой брат. Знакомьтесь. Человек-говно».

Далее последовал довольно эмоциональный монолог клиента, из которого стало многое понятно. Приводим сокращенную и цензурную версию.

____