Вся история Фролова, советского вампира

А есть такие люди, к которым это всё вообще не относится. Зачем, например, прятаться и скрываться двум лейтенантам, которые приехали из Калининграда проверять финотчётность Дома культуры? Кому они нужны, эти сопливые счетоводы-бухгалтеры? Раньше этим вообще только бабы занимались. Теперь вон – новая мода пошла, чтобы мужик в армии сидел и на счётах щёлкал, как в овощном магазине. А тут заглянешь в кабинет – сидят два долбо*ба молодые, и щёлкают, щёлкают… Прям злость берёт. Ну и сидели бы в кабинете, щёлкали бы на счётах. Так нет же, идут по коридору, обсуждают что-то. Прямо им тут парк, а не штаб Группы войск. Им замечание сделали. Ну… может, не очень вежливо, так момент какой? Нервы у всех на пределе. Не сегодня-завтра – в бой. А эти с**и тыловые небось в бой не пойдут. Куда им? Глаза таращат, извиняются, смущаются прям как девушки. Эх, времени нет с ними поближе познакомиться. Так, на лестницу вывести, дать по-быстрому п***ы… чтоб не лазили тут, не путались под руками. Да не надо пропуска показывать! Срали мы на ваши пропуска! Щас ты у меня пойдёшь отсюда! На тебе, с**а, в лобешник! Ну? Чё за х**ня? Лейтенанты только что здесь были, и вот их уже нет, а ты лежишь мордой на ступеньках, и крови вроде немного, а морда здорово болит. И главное, не понятно, то ли ты об ступеньки подбородком приложился, то ли это бухгалтер теперь такой пошёл, что дерётся лучше парашютистов. Уходит из-под твоего удара, и ты сразу летишь мордой на ступеньки. Главное, нас же трое. Как они успели? А тут ещё сержант и ещё какие-то незнакомые и не из нашего подразделения. В общем, х**ня какая-то!

А в кабинете командующего, напротив маршала Куликова за столом сидел генерал-лейтенант Морозов. Перед ним на столе пустой стакан, в котором чайная ложка. На дне стакана желтеет кусочек лимонной корки. Это второй выпитый стакан чая. А может, третий. Надо пойти пос*ать, подумал генерал-лейтенант Морозов, но решил немного с этим погодить, чтобы не прерывать важного разговора с маршалом Куликовым.

– Поймите, товарищ маршал, если мы не ударим сейчас, нас ждёт стратегическое поражение, – говорил генерал-лейтенант Морозов, продолжая начатую мысль.

– А если вы ударите сейчас, – сказал Куликов, – вас ждёт термоядерный конфликт.

– По нашим данным, – возразил Морозов, – никто на этот конфликт не решится. Не решились в шестьдесят восьмом, не решатся и сейчас.

– Он может начаться, – убеждал Куликов, – и сам по себе, случайно, у кого-то нервы не выдержат, или где-то сбой произойдёт.

– Риск, конечно, есть, – согласился Морозов, – но кто не рискует, тот, как говорится, не пьёт шампанское.

– Я не пью шампанское, у меня язва, – тихо сказал маршал Куликов, – и не рискую жизнями десятков миллионов людей! Дайте мне позвонить в Москву!

– Не могу этого сделать, – отрезал Морозов, – у меня приказ!

– Если бы генеральный секретарь был жив, он бы этого не допустил. – Куликов говорил в пространство, как бы не Морозову, а скорее самому себе.

– Но мы оба знаем, что он скончался сегодня утром, – ответил ему Морозов.

В кабинете повисла тяжёлая тишина.

– Вы понимаете, что поляки – это трёхсоттысячная армия, отлично вооружённая и обученная. И у них мотивация, они нас терпеть не могут, – развёл руками, как бы не понимая, Куликов.

– Поэтому я и прошу вас присоединиться к нам. Вы поможете вправить полякам мозги. Мы могли бы и без вас начать. Силами одной Западной группы.

– Глупости говорите, – перебил Куликов. – Если мы отрежем снабжение, поляки вам заедут в тыл, американцы сбросят тактический ядерный фугас, много вы навоюете?

– Сказки всё это, кто вам сказал, что поляки нам окажут сопротивление? – Морозова начинало раздражать упрямство маршала.

– У меня есть информация из Польши, с самого верха.

– Сказки.

– Мои люди не врут, – проворчал маршал.

– Мы могли бы иначе с вами говорить, – перебил его Морозов. – Нам известно, что у вашей жены семнадцать шуб.

– Прям уж и семнадцать, – прищурился Куликов. – Я и не знаю, сколько у неё шуб. Но семнадцать – это вы преувеличиваете.

– Нет, не преувеличиваем, – возразил Морозов, – вы посчитайте!

– Ну, мутоновая, – неуверенно начал Куликов, – беличья…

– Каракулевая, – ехидно подсказал Морозов.

– Б****! – закричал маршал, ударяя ладонью в стол. – Ты что, смеёшься надо мной, молокосос?

Разговор явно не получался. Зазвонил телефон. Морозов поднял трубку. В трубке был голос телефониста:

– Аэродром, товарищ генерал-лейтенант.

Начальник аэродрома доложил – сел Ил-76 с аксайским десантом. Едут к Пожидаеву получать дополнительный боекомплект и сухой паёк на три дня. Сутягин уже уехал. Начальник аэродрома докладывал, а генерал Мартиросян стоял прямо перед ним и смотрел ему в глаза. Фразу «Сутягин уже уехал» начальник аэродрома произнёс уверенно, без запинки.

– Вас понял, – сказал Морозов и повесил трубку. Сутягин спешит, отзвонится от Пожидаева.