Вся история Фролова, советского вампира

– На ваши вопросы я дам исчерпывающие ответы, – сказал майор. – Во-первых, как я сюда попал. У меня есть некоторые возможности, которыми я воспользовался. Пока вам этого должно быть достаточно. Во-вторых, почему милиция вмешивается в дела армии. Вы хотели стать во главе огромной империи, используя магию вашего ящера в качестве источника могущества. Я наблюдаю за вами уже несколько месяцев. Почему вы не подумали, что у Советского Союза тоже есть своя магия? Вы думаете, что государственность такой огромной страны, как Советский Союз, может существовать без неё? Но поскольку советская магия относится в первую очередь к поддержанию внутреннего порядка в стране, она находится в подчинении исполнительных органов. Поэтому мы служим в милиции. Я говорю «мы», потому что таких, как я, есть ещё несколько, ну… скажем так – человек. Мы охраняли генерального секретаря, мы раскрыли трёх приставленных к нему исполнителей, или, проще говоря, убийц. Мы были тем неожиданным звеном, которое генерал Снегирёв не предвидел. Он думал, что только он один – маг. И в этом была его основная ошибка. Вам нужно какое-то подтверждение? Смотрите, это вместо предъявления удостоверения.

Майор задрал левой рукой правый рукав кителя и рубашки так, что Крамер хорошо видел, что в руке у майора ничего нет. Потом майор положил руку на столешницу и стал смотреть на неё. Крамеру показалось, что лицо майора окаменело и одновременно стало излучать какой-то слабый серебристый свет. Потом в комнате появился запах гари. Из-под ладони майора стал выходить довольно густой серый дым.

– Достаточно, – сказал майор, – а то у вас противопожарная сигнализация сработает.

Он поднял руку, причём Крамер успел увидеть, что выглядит она точно так же, как минуту назад. Но на столе, на котором лежала ладонь, остался след, причём след этот был не менее миллиметра глубины, и на эту глубину дерево прожглось так, как будто ладонь милиционера была раскалённой добела сталью.

– Но как же? – пробормотал поражённый Крамер. – Ведь советская идеология отрицает мистику…

– Ещё бы, это относится к делам самой высокой секретности, глупо трубить об этом на каждом шагу, – заметил Ершов.

– Но, может, дракон вам пригодится? – с надеждой в голосе произнёс Крамер.

– Нет, его место под землёй, – ответил Ершов. – Сделайте только то, что я вам говорю, не проявляйте самодеятельности.

– Да, – глухо проговорил Крамер, – я согласен.

– У нас мало времени, – сказал майор. – Мне нужно, чтобы женщина, которая сидит в соседнем кабинете, вышла отсюда целой и невредимой. Это во-первых. Мне нужно, чтобы караул сложил оружие, это во-вторых. Это послужит для вас далеко идущими смягчающими обстоятельствами.

– Да, я всё сделаю, – сказал Крамер, тупо глядя на отпечаток ладони на столе.

– Снегирёв – очень сильный человек, – продолжал майор, – и у него действительно с этим ящером есть какая-то связь. Вот вам шприц. Если вы нажмёте вот сюда, ампула с содержанием шприца выстрелит, и тот, в которого она попадёт, уснёт в течение секунды. Это рассчитано на людей, не на ящеров. Снегирёва вам придётся взять на себя. Я буду занят.

– Так точно, – согласился Крамер.

Крамер озирался, как на незнакомом берегу. Майора уже не было в крамеровском кабинете. Но прожжённая поверхность стола – вот она. Крамер положил на неё руку. Руку пришлось отдёрнуть, столешница была ещё горячая.

Глава 36. Жертвоприношение

Когда Крамер вошёл в кабинет Снегирёва, Иевлева уже спала, положив голову на стол. Снегирёв курил сигарету.

– Трудный выбор, – сказал почему-то вслух Снегирёв и добавил: – Приступайте.

Двое спецназовцев положили Иевлеву на носилки. Её перенесли в зал, положили на каменный постамент, и Снегирёв долго смотрел на неё. Её лицо освещалось светом факелов, как и лицо той другой женщины, лежавшей здесь утром этого бесконечного дня.

Снегирёв смотрел на неё и понимал: то, что он видит сейчас, и то, что он сейчас прикажет, и то, что потом произойдёт, оставит в нём боль надолго, а может быть, даже навсегда. Он никогда не встречал человека, который был ему нужен. Нужен не как стрелок, не как криптограф, не как топограф, не как специалист по теории развития операций, не как тактик, не как врач… даже не как любовница. А нужен просто сам по себе. И то, что он сейчас сделает, никогда нельзя будет вернуть, и тот ужас, который он вызовет, будет направлен и против него.