Вся история Фролова, советского вампира

Ну и почему бы нам не пожениться? Мы же идеальная пара. Оба интеллигентные, культурные, он тоже кандидат наук. Мы даже немного похожи, особенно волосы. Он мужчина, я женщина – это тоже аргумент в пользу заключения брака. Короче, Ирка реально разозлилась. Сказала, что если я решила изображать из себя Дон-Жуаншу, то она быть Лепорелло категорически отказывается. Как будто кто-то её просил быть Лепорелло. Армяно-еврейское медицинское сообщество слегка разочаровано. Виктор ходит грустный, он хочет ко мне на диван. Тут я его хорошо понимаю и очень ему сочувствую. Но это ещё полбеды. А вся беда, что он реально хочет жениться, у него большое чувство и так далее. Всё как по нотам. Опять я влезла в такую историю. А что, разве я не знала, что так будет? Да, я прекрасно знала. Но я надеялась – а вдруг нет? А вдруг на этот раз будет по-другому? Ну почему нормальные бабы спят с кем хотят, а у меня это сразу кончается предложением руки и сердца? Притом что, как выяснилось, мне и на этот раз не нужно ни то, ни другое. И хочется убежать куда-нибудь, пока оно как-то само не рассосётся. И вот я здесь. Курить я не пойду, хочу уже спать».

Тамара Борисовна стоит перед своей кроватью. Из одежды на ней только белые трусики. Потому что очень тепло. Свет погашен, но в комнату доходил свет от лампы, которая горит на столбе перед входом в общежитие. Вдруг в дверь постучали.

– Тамага Богисовна, вы не спите? Пгиглашаю на чай. И не переодевайтесь. – По звучанию голоса Бадера слышно было, как он весело улыбается. – Идите, как есть, по-пгостому.

«Идите, как есть…» – Тамара Борисовна хмуро посмотрела на своё отражение в зеркале. Белые трусики, бедный Бадер не знает, что говорит.

– Спасибо, дорогой Виталий Маркович. Но я уже ложусь спать.

– Я хочу вас назначить бгигадигом. Может, вы зайдёте на минутку?

– Извините, я уже легла. Давайте поговорим завтра.

– Хогошо. Спокойной ночи.

Шаги Бадера по коридору.

Глава 5. Второе появление вампира

Поздним вечером следующего дня на ферме, на пятачке возле вагончика, в беседке сидели скотники и пили брагу. Брагу принёс Серёга и сказал, что дала её жена агронома. Было душно. Коровы стояли поближе к кормушкам, а мужики отмахивались от комаров и разговаривали. Брагой они называли забродивший настой зерна или хлеба, сырьё, из которого гонят самогон, но сырьё само превращается в конечный продукт, без дальнейшей переработки, если самогон гнать некогда, потому что выпить надо прямо сейчас.

Поводом для позднего сидения и выпивки было скорое, то есть завтрашнее, расставание с Серёгой. По оценке мужиков, знакомых с Уголовным кодексом не понаслышке, – на год или полтора, не больше.

Серёга сегодня с работы (а работал он на складе) пришёл домой уже выпивши. Дома выпил ещё бутылку вина и подрался с соседом. Драка возникла на принципиальной основе, как продолжение спора – из чего делалась казацкая нагайка. Серёге кто-то сказал, что из бычьего члена, а сосед не хотел верить в такую подробность и утверждал, что из обычных ремней. Серёге стало обидно. В запале драки он схватил трёхлитровую банку, которая сушилась, надетая на штакетник, ввиду предстоящей засолки огурцов. Банка разбилась о голову соседа неудачно. Отлетевшее дно порезало голову аж до кости, было много крови. Соседа увезли в район.

Мужики знали, как знал и Серёга, что завтра с утра придёт за ним участковый и уведёт его туда, откуда возвращаются через полгода, через год, через пять лет, смотря по обстоятельствам.

– Участковый раньше десяти не придёт, – говорили мужики, – к нему брат из Багаевки приехал. Он пока проснётся, пока протрезвеет, и мотоцикл у него испортился, не заводится. Ты, Серёга, в вагончике поспишь, он пока с хутора дойдёт, как раз часов десять и будет. Мы в восемь скот выгоним, после дойки, доярки ещё браги дадут, а может, и вина. Домой тебе не надо. Куда ты по темени пойдёшь! Ещё утонешь в реке!

Мысль о том, что Серёга утонет в реке, развеселила мужиков – они долго смеялись… Вдруг они увидели, что у входа в беседку стоит какой-то незнакомый мужик. Мало ли кто тут ходит, вон комбинат бытового обслуживания привезли на три дня, или университетские… Но мужика этого раньше скотники точно не видели.

– Браги хочешь? – спросили они.

– Да нет, – отозвался тот и сел на скамейку.

– Захочешь – скажи, – продолжали мужики, – браги много. Серёгу завтра в ментовку забирают.

Он посмотрел как-то тревожно и ничего не ответил. Сидел тихо, смотрел прямо перед собой как-то странно, видимо, успел уже поддать. Интересно, что мужики не запомнили ни как он выглядел, ни как он был одет. Сидит и сидит. Нет, ну точно успел уже где-то врезать.

Мужики курили – он не курил. Мужики пили брагу – он не пил. Мужики обсуждали Серёгину историю и строили планы, как он будет жить в колонии – он не принимал участие в разговоре.

Прошло, наверное, полчаса, а то и больше. Вдруг он спросил:

– А у вас покушать есть что?

– Лук есть, сало, – предложили мужики, – хлеб там, ну и молоко. Молоко в холодке стоит. Мы ж не жрать сюда пришли.