Вся мировая философия за 90 минут (в одной книге)

Именно поэтому древние народы, дойдя до известной ступени развития, останавливаются и перестают двигаться вперед. Чаадаев приводит в пример Китай, который «с незапамятных времен обладал тремя великими орудиями, которые, как говорят, наиболее ускорили среди нас движение вперед человеческого ума: компасом, печатным станком и порохом. И что же? На что они ему послужили? Объехали ли китайцы кругом земного шара? Открыли ли они новое полушарие? Есть ли у них литература, более обширная, чем та, которой мы обладали ранее изобретения книгопечатания?» («Шестое письмо»).

Итак, древние народы характеризуют ориентация на материальные интересы, обусловленность развития природными обстоятельствами бытия и, как следствие этого, остановка развития на определенной ступени. Европейские народы, выбравшие христианство, руководствуются не «земными» интересами, а идеей истины «божественного откровения», то есть истины, которая, не обусловлена особенностями физического мира или, скажем так, не сращена с этим миром. Эта истина не привязана к материальному интересу какого-либо определенного народа, а наоборот, она как бы парит над конкретными интересами любой отдельной нации и тем самым объединяет европейские народы на основе одного только единства идеи в громадное сообщество, составляющее одну христианскую семью.

Это принципиальное несовпадение движущей идеи с материальным интересом, всегда определенным и в силу этого ограниченным, трансцендентность («внеположность») движущей идеи по отношению к материальному интересу, и обеспечивает бесконечное движение европейских народов по пути прогресса.

И теперь необходимо поставить вопрос о конкретном содержании этого бесконечного движения, или прогресса, европейских народов. Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратиться к учению Чаадаева о водворении царства Божия на земле.

Водворение царства Божия на земле

На первый взгляд, чаадаевское положение о водворении царства Божия на земле как конечной цели исторического процесса противоречит его же утверждению о том, что европейское христианское общество, руководимое беспредельными по своей природе «интересами мысли и души», все время движется вперед по пути развития. С одной стороны, получается, что должна быть конечная цель истории, но, с другой стороны, напротив, речь идет о прогрессивном непрерывном движении.

Положению о бесконечном прогрессе европейских народов, как кажется, противоречит и еще одно место из «Философических писем» Чаадаева. В «Шестом письме» он критикует теорию «ходячей философии» (так называет Чаадаев философию просветителей) о естественном развитии человеческого духа, согласно которой ход истории должен объясняться самой человеческой природой, но не волей Провидения. «Если же наконец она и решится в совокупности всего усмотреть план, замысел, разум, подчинить им человеческий интеллект и принять все вытекающие из этого последствия относительно всеобщего нравственного порядка, — это оказывается для нее невозможным, поскольку она остается сама собой».

Другое дело, если подходить к истории с позиций самого Чаадаева. В «Первом письме» относительно осмысления истории можно прочитать следующие строки: «…если внимательно всмотреться в дело, то окажется, что все сырье истории уже исчерпано; что народы выявили все свои традиции; если и предстоит еще дать лучшие объяснения прошедшим эпохам, <… > то по отношению к фактам не предстоит никаких новых открытий. Итак, истории осталось теперь только одно, — осмысливать».

Эти слова об исчерпанности содержания истории можно понять так, что именно план, замысел и смысл истории в целом с точки зрения учения Чаадаева уже прояснились. И новые исторические факты и события не привнесут ничего существенного в это уже имеющееся понимание плана, замысла и смысла истории.

Однако как быть с постоянным движением вперед христианских народов? Вот еще одно интересное место из «Первого письма». Этот фрагмент дает ключ к правильному пониманию соотношения между бесконечным движением европейских народов вперед и конечной целью истории в виде особого состояния, называемого царством Божиим.

Чаадаев пишет, что, «невзирая на все незаконченное, порочное и преступное в европейском обществе, как оно сейчас сложилось, все же царство Божие в известном смысле в нем действительно осуществлено, потому что общество это содержит в себе начало бесконечного прогресса и обладает, в зародыше и в элементах, всем необходимым для его окончательного водворения в будущем на земле».

Здесь важно, во-первых, само утверждение, что царство Божие в Европе в известном смысле уже осуществлено, то есть Европа уже достигла данного особого состояния, пусть в несовершенном и незаконченном виде. И во-вторых, важно, что этот «известный смысл» здесь же расшифровывается Чаадаевым как присутствие в европейском обществе именно начал бесконечного прогресса.