Вся ночь впереди

Спали ли они хоть раз за годы их семейной жизни вот так – тесно прижавшись друг к другу? Нет, насколько она могла припомнить. Молли завозилась в постели, устраиваясь поудобнее, как вдруг обнаружила, что в ее бедро упирается что-то твердое и горячее.

Молли посмотрела на Остина. Судя по его ровному дыханию, он спал. А она по прошлому опыту знала, что, если он спал, разбудить его было просто невозможно. Осторожно стянув с тела мужа простыню, она посмотрела на его напряженный даже во сне член. Ей захотелось потрогать его. С минуту поколебавшись, она протянула к нему руку.

Он был крепким, упругим и горячим – точь-в-точь таким, как она ожидала.

Лампа у нее над головой замигала и погасла, вновь погрузив во мрак комнату.

Отодвинувшись от Остина, она перекатилась на бок, подложила под щеку руку и остановившимся взглядом стала смотреть в темноту.

Рядом заворочался Остин. Матрас под его тяжестью прогнулся, и Молли невольно перекатилась по кровати ближе к нему, прикоснувшись к его обнаженному телу. Остин неожиданно поднял руку и с силой притянул ее к себе.

Спит ли он на самом деле? Или же притворяется?

Молли снова прислушалась к его ровному дыханию.

Спит.

Он спокойно спит, а она томится желанием. Странно. Что же это такое с ней творится? Она где-то читала, что пик сексуальности наступает у женщин гораздо позже, чем у мужчин, – годам эдак к тридцати пяти или сорока. Так, может, все дело в этом?

Рука Остина легла ей на живот, а потом стала опускаться все ниже и ниже…

Она замерла, ожидая, каким будет продолжение.

Его пальцы погладили курчавые волосы у нее между ног, потом проникли в ее горячее лоно.

Молли почувствовала, как по ее телу волной прокатилась дрожь, а перед глазами на мгновение все потемнело. Желая до него дотронуться, она опустила руку и коснулась его сильного мускулистого бедра.

– Молли…

Его голос донесся до нее, словно через вату.

– Молли, дорогая… – продолжал шептать Остин. – Повернись, прошу тебя.

Она и сама этого хотела, но не отваживалась…

В следующее мгновение Молли оказалась с ним лицом к лицу. Остин перекатился на спину, и она оказалась на нем верхом.

– Упрись коленями в постель, приподними таз… так, а теперь опускайся, опускайся… – хрипловатым от сна и возбуждения голосом руководил Остин ее действиями, поддерживая Молли за бедра.

Она послушно последовала его указаниям и на мгновение замерла, почувствовав его в себе. Потом принялась ритмично подниматься и опускаться, запрокинув голову и изгнав из своего сознания все, кроме страстного стремления достичь оргазма…

Остин смотрел на жену, не отводя глаз, будто загипнотизированный выражением страсти, проступившим у нее на лице. Когда же она достигла кульминации момента, из ее уст вырвался протяжный стон, и Молли, содрогаясь всем телом, упала к нему на грудь, уткнувшись лицом в его плечо.

Остин понял, что ему никогда не забыть ее исполненных страсти и желания глаз, а также удовлетворения, написанного на ее лице, когда она кончила. Теперь, когда Остин окончательно убедился, что она в состоянии получить в его объятиях наслаждение, почувствовал такую уверенность в своих мужских способностях, какой у него прежде никогда не было.

Остин уложил Молли рядом с собой, заглянул ей в лицо и, наклонив голову, поцеловал – сначала в нос, а потом в веки и губы.

Постепенно возвращаясь к действительности, она стала ему отвечать…

Когда над потолком во второй раз за ночь вспыхнула лампа, Остин, не обращая внимания на свет, продолжал ласкать Молли. С каждым разом его поцелуи становились все требовательнее, все настойчивее. Прочертив губами и языком у нее на теле дорожку от подбородка до живота, он с шумом втянул в себя воздух и, словно ныряя в омут, приник ртом к нежным складкам у нее в промежности.

Она застонала и, судорожно цепляясь пальцами за сбившиеся простыни, стала ритмично двигать бедрами.

– Остин… Ах!

Многие годы он мечтал, чтобы Молли произносила в минуту близости его имя – именно так, как она это сделала сейчас.

– Хочешь меня? – спросил он изменившимся до неузнаваемости голосом.

Она запустила ему в волосы пальцы обеих рук, еще сильнее прижала к себе его голову и дрожащим от страсти голосом произнесла:

– Да, я хочу тебя… очень хочу…

Глава 28

Габриэль взяла с кресла подушку и запустила ею в храпевшего на кровати Марка. Он уснул, даже не сняв одежды.

– Давай, поднимайся, – громко сказала она, не скрывая своего раздражения.

Марк застонал, покрутился на своем ложе, но глаз не открыл.

– Звонила Рейчел. Спрашивала, почему ты не вышел на работу. Я ей сказала, что ты заболел.

Марк перекатился на спину.

Как обычно, они провели предыдущую ночь, занимаясь любовью и пробуя разные позиции. Но когда Габриэль, объявив, что уже глубокая ночь и пора спать, отправилась на боковую, Марк спать не пошел. Проснувшись среди ночи, Габриэль обнаружила, что он сидит в гостиной и слушает музыку. Когда же она предложила ему идти спать во второй раз, Марк, не сказав ей ни слова, торопливо оделся, вышел из дома и не возвращался до самого утра.