Вся политика

‹…› нет ничего нового в констатации того, что демократический социализм выдвигает не только классовую, но и общечеловеческую цель. ‹…› Мы исходим из общности интересов преобладающего большинства по крупным вопросам, поэтому было бы противоестественным наклеивать на демократический социализм ярлык узкого классового движения. Уже давно он перерос классовые рамки, и у него есть будущее лишь в том случае, если он станет народным движением.

Партия демократического социализма будет оставаться партией трудящегося народа. Она не может быть «народной партией» в смысле расплывчатых интересов и неясных целеустановок. Но она должна будет действовать в духе народных интересов как истинно национальная партия общественного спасения через преобразования. ‹…›

Насколько изменилась действительность, с которой нам приходится иметь дело, мы видим прежде всего в области экономики. В ряде стран капиталистическое общество в результате развития пришло к тому, что 100 или 50 лет назад никто не назвал бы капитализмом. ‹…›

Благодаря политике государственной борьбы с кризисами, которая проводится с начала 30-х годов в Соединенных Штатах, Скандинавии и других странах, накоплен ценный опыт. В конце концов война также показала, а именно в Англии и в Америке, где не было ограничения демократии, на что способна экономика, когда на нее распространяется общее планирование. ‹…›

Помимо структурных изменений существуют изменившиеся представления о смысле и сущности экономики. Вера в автоматизм функционирования была поколеблена кризисом и войной. ‹…› Международная экономическая дискуссия пошла в ином русле. Ставилась цель достижения полной занятости и обеспечения всем минимального жизненного уровня. Было выяснено, что мы можем потребить то, что мы в состоянии произвести, и что при нынешнем состоянии техники вопрос повышения жизненного уровня является вопросом организационным. ‹…›

Нам нужно также отрешиться от слепой веры в технику. ‹…› Должно быть совершенно ясно, что фактор «человек» для нас выше фактора «машина», что человеческое достоинство выше рентабельности. Эффективность значит много, но она не является высшей ценностью. Технические достижения лишь тогда становятся благом, когда они служат социальному прогрессу. ‹…›

Прежде всего наша задача состоит в том, чтобы не дать государству будущего превратиться в каторгу.

Свобода для нас превыше всего.

Ее политические формы с течением времени претерпели изменения. Но это не касается самой идеи. ‹…›

Мы не считаем, что цель оправдывает средства. Демократия в нашем понимании – это вопрос не целесообразности, а нравственности.

Свобода и жизнь едины. Необеспеченность индивидуальных прав, духовной свободы, отсутствие моральных норм в сфере личных, коллективных и гуманистических ценностей грозят возвратом к варварству. Только через спасение незаменимых ценностей западной культуры мы можем питать надежду на восхождение к новым высотам человеческой совместной жизни. Из безоговорочной приверженности демократии рождается требование взломать все барьеры, лишающие человека его права в качестве части целого участвовать в определении форм совместной жизни и совместного труда. Это возможно лишь при условии, что все больше граждан будут обретать не только права, но и способность с чувством ответственности участвовать в решении общественных дел.

И наоборот, каждый индивидуум должен пользоваться неограниченной свободой устраивать свою жизнь в обществе по собственному желанию при условии, что это не будет происходить за счет других. ‹…›

Пролетарская демократия коммунистов, которую они после второй мировой войны переименовали в «народную демократию», то есть демо-демократию, представляет собой не что иное, как стыдливый камуфляж бессовестной диктатуры. ‹…› Их путь – это путь от так называемой диктатуры пролетариата к диктатуре над рабочим классом, равно как и над другими классами, это путь от диктатуры партии к господству террористической, коррумпированной, изолгавшейся клики. Отсюда следует, что демократический социализм отличается от диктаторского коммунизма не только выбором путей и средств, но и противоположных целей. ‹…›

Мы знаем также по собственному горькому опыту, что демократии постоянно угрожает опасность со стороны капитализма и бюрократии. Мы являемся социалистическими демократами не потому, что считаем необходимым защищать демократию лишь в тех условиях, которые сочтем подходящими, а потому, что хотим подкрепить политическую свободу экономически и социально. Мы хотим застраховать демократию в собственном и переносном смысле слова от кризисов. ‹…›