Вся правда о лекарствах. Мировой заговор фармкомпаний

Еще один комментарий приходил, в основном, от врачей, работающих в фармацевтической индустрии. Еще раз повторюсь, мы должны понимать, что это хорошие и мыслящие люди, если говорить об отдельно взятых специалистах. Они почувствовали себя уязвленными, оспаривая, что в этой книге выказано слишком мало доверия людям, которые в течение последних 30 лет, особенно в Великобритании, пытались уладить эти проблемы, но у них не получилось. В ответ на это я не могу не указать на текст: в разделе «Журналы регистрации исследований» эти провальные попытки описаны достаточно понятно для непрофессионального читателя. Успешный переход первичного законодательства в США к тому, чтобы все результаты публиковались на clincaltrials.gov в течение года после проведения исследований, и последующий провал в применении и контроле этого закона являются гораздо более значительными, чем восхитительные, но провальные попытки некоторых людей в Великобритании в 1990-х. Надеюсь, однажды они опубликуют историю своей борьбы: я ее прочитаю. Менее склонные к размышлениям люди из индустрии иногда заявляли: «Как вы можете говорить, что эти проблемы наносят вред пациентам, когда лекарства всегда должны быть лучше, чем плацебо, если они хотят попасть на рынок?» Это выдает поразительное отсутствие амбициозности, но дает объяснение. Я думаю над тем, как люди могут оправдывать рекламу посредственных лекарств. Давайте представим два варианта лечения: оба стоят одинаково, но одно спасает шесть жизней из ста, а другое восемь. Какое лечение вы предпочтете? Они оба лучше, чем ничего. Рассматривая эту проблему с высоты птичьего полета, я думаю, что лечение, активно наносящее вред, довольно редкое явление. Но опять-таки это низкий уровень амбиций. Зачастую мы выбираем второе по эффективности лекарство из препаратов одного класса вследствие некачественно проведенных испытаний, вообще не проведенных испытаний, отсутствия результатов и субъективного распространения фактов. Где это происходит, страдают пациенты. Конечно, они не находятся в таком затруднительном положении, как если бы жили в Каменном веке. Но они просто попадают в более затруднительное положение, чем могли бы. Если представить себе, что восемь человек привязаны к железнодорожному полотну и очень медленно движущийся локомотив перемалывает их по одному, а я успею отвязать только шесть человек до того, как смогу остановить его и записать на свой счет очко, вы будете справедливо считать, что я искалечил двух человек. В медицине то же самое.

У тех же людей иногда складывалось впечатление, что я недостаточно часто говорил о том, что та же самая индустрия производит хорошие лекарства.

Один врач, занимающий очень высокий пост, сказал по теме отсутствующих испытаний (я цитирую дословно): «Послушай, сынок, мы хорошо поработали над тем, чтобы уладить эти проблемы за закрытыми дверями. Было ли так необходимо разводить всю эту суету и пугать народ?» Мы стояли тогда в кабинете, обитом дубовыми панелями. Снова мне приходится сказать: мы не решаем эту проблему за закрытыми дверями. Мы — нет. Нам нужна помощь людей: юристов, государственных служащих, активистов, политиков, журналистов и так далее. Сейчас нам начинают эту помощь оказывать, и мы должны радоваться, потому что мы не справились: мы не смогли вывести эту проблему в приоритетные, и мы не смогли ее уладить. В подобных случаях вы можете вспомнить «Стандарты этики» в группе, занимающейся здравоохранением и медико-биологическими науками, выработанные совместно с Английской ассоциацией фармацевтической промышленности и Королевским колледжем терапевтов. Они создали документы, где заявлялось (довольно фальшиво) о том, что результаты испытаний теперь доступны и так далее. Медицинскими студентами была проведена масштабная кампания на badguidelines.org, а результат был смешанным, мягко говоря: Медицинская ассоциация Великобритании и журнал Lancet удалили оттуда свои подписи, но остальные нет; и два документа остались онлайн, сейчас с пометкой «в рассмотрении», и длилось это полгода — ничего не происходило. Были посещены почти все организации, подписавшие эти документы, и почти ни в одной не смогли объяснить, как и почему они подписали серию фальшивых документов. В своей книге я неоднократно указывал, что сотрудничество между индустрией и врачами — вещь хорошая (и неизбежная), но существуют риски, которые нужно урегулировать: существует потребность в хорошем руководстве на основе медицины, ориентированной на факты, и очень стыдно, что большая часть именитых организаций в медицине и науке до сих пор не могут этого сделать. Медицинская ассоциация Великобритании сделала официальную попытку на ежегодной конференции в этом году, недвусмысленно заявляя, что отсутствие публикаций результатов испытаний является нарушением норм научной работы. Надеюсь, остальные последуют примеру.