«Вся правда о слове «Навсегда» (ЛП)

- Камю, - повторила я, зная, что сказала правильно, и не понимая,

почему позволяю ей выставлять меня дурочкой.

- Нет-нет, - она вскинула подбородок и указала пальцем на свои губы. –

Вот так. Камю-ю.

Молча глядя на нее, я подумала, что сколько бы раз я это не повторила,

все равно будет неправильно и она найдет, к чему придраться.

- Спасибо, - зачем-то поблагодарила я, и Бетани обернулась к Аманде,

которая с улыбкой покачала головой.

- Без проблем, - откликнулась она.

Что уж удивительного в том, что в тот день я пришла домой

совершенно разбитая, мечтая о том, чтобы Джейсон написал в ответ, что ему

известно, насколько несносны эти девчонки и что он меня понимает. Всего

лишь немного поддержки – вот и все, что мне было нужно. Увидев письмо от

Джейсона, я с радостью открыла его двойным щелчком. В этом маленьком

синем конвертике на экране именно то, в чем я так нуждаюсь. Однако,

стоило мне пробежать взглядом первые две строчки, как все надежды на

понимание со стороны моего парня испарились.

«Когда я прочитал твой последний e-mail» - писал он, - «мне

показалось, что ты уделяешь работе недостаточно внимания. Ты написала

целых два абзаца о библиотеке и ничего о том, о чем я спрашивал тебя.

Пришли ли новости из Научного кружка и что там со списками из клуба? Ты

точно не забыла пароль, который я тебе дал?». А затем, после нескольких

предложений с напоминаниями о том, что эти новости для него ну очень

важны, следующее: «Если у тебя возникают какие-то проблемы в общении с

Бетани и Амандой, вам стоит разрешить их всем вместе. На работе не должно

быть места недопониманию и трудностям во взаимодействии».

Это даже близко не было похоже на то, что мог бы сказать парень

своей девушке в качестве утешения. Видимо, все остается на мне.

- Милая?

Я подняла глаза. Мама смотрела на меня со странным выражением на

лице, ее вилка зависла над тарелкой. Мы всегда ужинали в гостиной,

накрывая для себя на большом обеденном столе, даже несмотря на то, что он

был рассчитан на четверых, а нас было двое. Ужин в нашем доме был

рутинным ритуалом: я готовила салат или овощи, иногда мы даже зажигали

свечи – для атмосферы. Ужинали мы всегда в начале седьмого, а затем мама

убирала со стола и загружала тарелки в посудомойку, пока я убирала остатки

еды в холодильник. Когда нас было четверо, Кэролайн с папой постоянно

вносили небольшой хаос – роняли ложки или проливали чай, но теперь,

когда были лишь мы с мамой, все проходило организованно и аккуратно.

- Да?

- У тебя все в порядке?

Как и всегда, когда она задавала этот вопрос, я мысленно пожелала,

чтобы хоть однажды смогла бы ответить на него честно. Я так много хотела

рассказать маме: например, о том, что сильно скучаю по папе и до сих пор не

перестаю думать о нем. Но мне уже долгое время удавалось прикидываться,

что все хорошо, и она верила этому, так что я просто не могла ее расстроить.

Поэтому я снова и снова упускала эти шансы. Никогда я не позволяла себе

забиться в рыданиях или угрюмо бурчать в ответ, но сегодня мне хотелось

разрыдаться в стиле Кэролайн, выпустить все из себя. Мне хотелось сделать

это и в день похорон, но тогда я просто затолкала чувства поглубже в душу –

так почему стоит позволить им вырваться сейчас? В этом нет никакого

смысла, да и ничего хорошего от этого не произойдет. Я слишком привыкла

качать головой в ответ на приглашении присоединиться к кому-то в

школьном кафетерии или улыбаться, как бы говоря «У-меня-все-хорошо-

спасибо». Да, иногда я буквально мечтала обнять маму, прижаться к ней, как

в детстве, спрятать лицо у нее на груди и расплакаться, но я не могла себе

этого позволить. Я ведь справляюсь, так? Значит, мне удастся сохранять лицо

и дальше. Нужно просто немного постараться.

- Просто устала сегодня, - пожала я плечами. Мама понимающе

улыбнулась и кивнула: это было знакомо ей. – Думаю, завтра будет получше.

- Это правда, - согласилась она. Интересно, она тоже притворялась, что

все хорошо, или действительно верила в это? Сложно сказать. – Конечно,

будет лучше.

После ужина я поднялась в свою комнату и обнаружила на экране

компьютера форму для нового электронного письма. Я так и не отправила

Джейсону ответ, хотя уже и напечатала все интересующие его данные по

кружкам и клубам, а также нашла электронную копию его сертификата

победителя в дебатах, организованных Дискуссионным клубом, которую он

хотел показать кому-то в лагере. Сев перед экраном, я глубоко вдохнула, а

затем позволила себе добавить в письмо кое-что личное. В конце концов, он

был моим парнем!

«Я знаю, что все эти драмы за информационной стойкой кажутся тебе

глупыми» - написала я, - «но я, правда, очень скучаю по тебе, и мне одиноко

находиться там, где меня заведомо терпеть не могут. Я буду безмерно

счастлива, когда ты приедешь домой».