Вся жизнь конспирация. История семьи нелегалов

В квартире, куда нас привезли, было тепло и уютно. В небольшой светлой комнате ожидал празднично приготовленный хозяйкой овальный стол, накрытый белоснежной скатертью. Различные закуски, высокой марки коньяк и вина. И все это по случаю нашего приезда. Несмотря на зимнее время, Жанне преподнесли большой букет красных гвоздик. Кроме товарища, который нас встретил в аэропорту, в комнате находился еще один человек, нам незнакомый. Оказалось, что это он в свое время выходил на визуальные контрольные встречи, не вступая с нами в контакт. Предложили располагаться здесь, как у себя дома, и пока отдыхать, а все деловые разговоры начнутся завтра. Подняли бокалы за наше благополучное возвращение. Во время оживленной беседы один из товарищей в шутку спросил:

— Чего бы вам сейчас больше всего хотелось?

Немного подумав, я с жаром воскликнул:

— Мне бы хотелось прежде всего попариться в московских «Сандунах» и съесть тарелку настоящих русских щей.

Все весело рассмеялись.

— А я бы желала позвонить тете, Варваре Михайловне, и порадовать ее своим возвращением, — с трудом произнесла Жанна, подбирая слова.

— Ваше желание вполне понятно, но сейчас еще не время, — пояснил оперработник. — Вы оба, как это заметно, здорово подзабыли русский язык. С недельку погуляйте по Москве, окунитесь в народ, привыкнете к языку, а там можно будет и к тете.

Никогда, кажется, за все последние годы я не спал так крепко, как в эту первую ночь на родной земле после долгой разлуки.

СЕП И ЖАННА

Как догадался читатель, из аэропорта мы направились на «промежуточную» квартиру, где нам предстояло пройти период акклиматизации, выхода из роли иностранцев и перехода в естественное состояние. Нельзя после долголетнего проживания за рубежом просто так «снять» разведчика-нелегала с поезда или самолета и доставить родным и знакомым: с десяток различных деталей в манере поведения, экипировке, разговорной речи или в багаже прибывшего раскроют близким, что он был не в ГДР, на Кубе или в Монголии, как их убеждали все эти годы, а где-то в иных точках земного шара. Начнутся ненужные вопросы, расспросы, недоуменные пересуды с соседями.

Чтобы таких неприятностей избежать, предусматривается период адаптации. Один нелегал, по «легенде» для родственников и знакомых, долгие годы провел в Арктике, на Крайнем Севере. Так прежде чем «отпустить» к родным, его снабдили всеми атрибутами полярной экзотики: унтами, шубой, шапкой, противосолнечными очками, оленьими рогами (иностранные вещи и предметы оставлены на временное хранение), посадили в промежуточном аэропорту на соответствующий авиарейс и в таком экзотическом виде он предстал перед встречающими в аэропорту Домодедово. С течением времени «экзотика» вернется на склад, а личное имущество, приобретенное за рубежом, перейдет к владельцу, как, мол, случайно купленное уже в Москве.

По идее мы прибыли в Москву после долголетней работы в Группе советских войск в ГДР и, следовательно, в таком облике и соответствующей экипировке должны были появиться перед нынешним своим ближайшим окружением. Пока товарищи занимались этими хлопотами, мы, счастливые, бродили по московским улицам, удивлялись и радовались, шутили и смеялись, «оттаивали» постепенно от суровых будней режима нелегального положения за рубежом.

А в это время в рабочем кабинете подготавливалось заключение по итогам нашей работы в долгосрочной командировке. Все заново просматривалось и анализировалось: наши первые сообщения о готовности радиоканала связи с Центром, период пребывания «под колпаком» спецслужб, поездки в сопредельные страны для восстановления контактов с законсервированными источниками, проникновение в планы ЦРУ по контролю с помощью психотропных средств над сознанием, поведением и умственными способностями человека, известными под названием проект «МК — Ультра», и так далее.

Тут можно, пожалуй, привести некоторые цифры: за время нашего пребывания в зарубежной командировке было проведено не менее 300 конспиративных встреч, состоялось около 200 радиосеансов с Москвой, по другим каналам мы переправили в Центр примерно 400 важных секретных материалов.

Однако в сухих строчках оперативного документа не полагается давать волю чувствам, подобно хоккейным болельщикам выражать одобрение нечто похожим на «молодцы!»; нет, все должно быть тщательно выверено и взвешено. С учетом достигнутых конкретных информационных результатов, принимая во внимание приобретенный опыт и полную зашифровку по прикрытию, руководство сочло целесообразным оставить нас в действующем резерве для работы в особых условиях, то есть рассматривать кандидатами для очередной командировки за рубеж в качестве разведчиков-нелегалов. За результативную работу, проделанную в период длительного пребывания в особых условиях за границей, Сепа наградили орденом Красного Знамени, а Жанне вручили ценный подарок.