Вся жизнь перед глазами

У него был противный смех и мерзкая привычка вытирать рот тыльной стороной ладони, словно боксер, только что получивший удар в челюсть. Тощий, он носил майки с названием групп или бейсбольных команд, линялые джинсы и туристские ботинки. Время от времени он улыбался, вернее, ухмылялся, но никто ни разу не слышал, чтобы он громко и от души рассмеялся.

Нейт Уитт сидел посреди класса, развалившись и ни на кого не обращая внимания… Как бы ни пытались девочки поймать его взгляд с противоположных концов кабинета биологии, они неизбежно встречались глазами друг с другом и начинали трястись от смеха.

— Девочки, у вас проблемы? — строго спросил мистер Макклеод.

Обе, напустив на себя безразличный вид, дружно пожали плечами.

— Нет, — ответила одна, кусая губы. Широко распахнутые глаза ее влажно блестели от смеха.

— Никаких, — подтвердила вторая, демонстративно поднимая и опуская плечи.

Смех электрическими разрядами так и рвался из нее.

Мистер Макклеод вернулся к книге и продолжил чтение.

Черный дом… Жимолость… У нее за домом был прелестный маленький сад.

На водосточной трубе под карнизом гаража потренькивали на ветру серебряные колокольчики, вызванивая мелодии из ее детских грез… Браслетики, фарфоровые куклы, чашки из игрушечного сервиза — хрупкие и тонкие, почти прозрачные.

Шепот

Диана взглянула на часы: ровно половина третьего.

Через пять минут распахнутся двери начальной школы и выпустят девочек, включая ее дочь, назад, в большой мир. Каждой клеткой тела она ощущала приглушенное, но угрожающее ворчание работающего вхолостую мотора мини-вэна. Он урчал и выше, и ниже, окружая ее со всех сторон… Огромный гудящий мотор в сердце ее личной маленькой вселенной. Диана боялась, что снова провалится в сон, поэтому включила радио.

Сначала слышались только шумы и помехи. Шепот мертвых, вдруг мелькнуло у нее, и она удивилась: откуда такие мысли. Диана крутила регулятор настройки, пока не поймала знакомый голос — передавали ее любимое ток-шоу.

«Безусловно, именно это она и имеет в виду, — говорила доктор Лаура. — Пьяницы всегда считают, что им ничего не стоит бросить пить».

«Значит, вы думаете, что мне надо… научиться понимать, что она имеет в виду на самом деле?» — спрашивал мужчина по телефону.

«Точно. И ни на что особенно не рассчитывать. Спасибо за звонок».

После секундного молчания что-то щелкнуло и связь оборвалась. Доктор Лаура продолжила, обращаясь к слушателям:

«Не спрашивайте меня, пожалуйста, не собирается ли ваш супруг или супруга вас бросить. Откуда мне это знать? Я ведь не Господь Бог. Лучше задайте этот вопрос ему — или ей, а главное — себе».

Диана почувствовала, как что-то легко коснулось лица — крошечное белое перышко из набивки декоративной подушки мазнуло ее по щеке. Ее муж не пил, не таскался по бабам, не был ни игроком, ни наркоманом. За все семнадцать лет замужества у нее ни разу не возникло потребности спрашивать у кого бы то ни было, тем более по радио, совета ни по единому поводу.

«Здравствуйте, вы в эфире», — произнесла доктор Лаура.

Ответом ей было мертвое молчание.

«Алло, вы нас слышите? Мэм?»

Звонил либо мальчик-переросток, либо женщина с глубоким и очень низким голосом, который раздавался как будто из длинного туннеля, построенного из поглощающего звук материала вроде пористого камня или цемента.

«Алло-о? — нараспев произнесла доктор Лаура, едва скрывая нетерпение. — Чем я могу вам помочь?»

«Мне не нужна помощь».

Голос не был особенно хриплым, но звучал странно. Не то чтобы он казался замогильным, скорее каким-то бесплотным. Словно его записали на пленку и теперь запустили на пониженной скорости.

«Простите, но зачем тогда вы звоните нам на передачу?»

Снова послышался слабый шорох, как при перематывании назад магнитофонной кассеты, а затем неестественный голос отчетливой скороговоркой произнес:

«Я звоню из ада».

Диана судорожно втянула воздух, словно ее ударили под дых, и прижала руку к груди.

Инстинктивно подняла глаза на школу — девочки все еще не выходили. И где остальные мамаши? На полукруглой площадке возле школьного двора ни одной машины, кроме ее…

Зима сменилась весной. Снег растаял.

Вода в фонтанчике для питья в школьном коридоре была тошнотворно теплой, как человеческая кровь или лимфа.

Райан Хаслип надел на скелет в кабинете биологии бикини своей сестры, но мистера Макклеода это лишь позабавило.

Раньше они никогда не видели его веселым.

Кто-то сунул в оскаленные зубы скелета розу, и он так и стоял: в бикини и с розой, — мистер Макклеод разрешил оставить и то и другое.

Что бы это ни значило, но Диана Макфи почувствовала на лице легкое прикосновение, словно кто-то тронул его холодной рукой, и щелкнула выключателем радио.

Кажется, она довольно долго просидела, пытаясь отдышаться. Потом немного пришла в себя. На нее повеяло знакомыми, родными запахами… Свежей выпечки из булочной. Пряностей и специй из бакалеи. Тмина.

Я звоню из ада.