Вся жизнь перед глазами

Игорю Минаеву было уже под сорок, а он, можно сказать, не сделал никакой карьеры и не сколотил приличного состояния, несмотря на неплохое образование и вообще довольно-таки развитой ум. В свое время в театральное училище Игорь поступил отчасти из-за подросткового бунта против постоянных назиданий со стороны матери о том, что «профессия эта несерьезная», что в жизни требуется что-то более основательное. Самое обидное заключалось в том, что ее правота подтвердилась уже вскоре – в стране грянула перестройка, и стали востребованы совсем другие «герои». Минаев был абсолютным гуманитарием и бизнесом заниматься не умел и не хотел. Помыкавшись туда-сюда несколько лет, пережив развод и безденежье, он внезапно осознал, что оказался в тупике.

Выходу из жизненного кризиса поспособствовало его знакомство с одним сомнительным типом, который, правда, предложил ему доходное дело. Дело заключалось в посредничестве между околокриминальными личностями и чиновником Лебедевым, во власти которого было давать официальные разрешения на различного вида проекты, которые эти личности и реализовывали. Разумеется, разрешение на это выдавалось за деньги…

Чиновник не мог себе позволить брать деньги неизвестно от кого. Обычно в таких делах участвовал посредник, которому доверяли как взяткодатель, так и взяткоприниматель. Он брал, разумеется, за свои услуги определенный процент. А поводов для взяток было чрезвычайное количество, даже, можно сказать, множество – это и разрешение на строительство чего-либо, это и подряды на различные виды выгодных работ. Минаев провел несколько таких сделок, очень нервничал и каждый раз клялся, что этот раз – последний. Однако постепенно его репутация стала более прочной, знакомства во властных кругах расширялись и укреплялись, и момент его выхода из этого порочного круга все более отдалялся.

Закончилось все это с развертыванием антикоррупционной политики в Екатеринбурге. Тогда нескольких крупных чиновников прихватили за жабры, в их число попал и Лебедев. Собственно, Минаеву это юридически ничем не грозило, его имя не фигурировало ни в каких документах. Если бы не одно «но»: последняя сделка состоялась лишь наполовину. То есть люди, желавшие получить очередную официальную бумагу от Лебедева, или, попросту говоря, бандиты, передали деньги для проведения этой операции Минаеву. А тот в свою очередь отдал их Лебедеву. Но чиновник не успел выдать бандитам разрешение, потому что уже был арестован. По другому, правда, делу.

Бандиты, разумеется, адресовали свои претензии Минаеву. Игорь разводил руками и втолковывал, что деньги он честно передал. Но бандитов его аргументы не убеждали. Им нужны были не оправдания, а деньги. Они и потребовали, чтобы Игорь их вернул…

Таких денег он не собрал бы даже за двадцать лет! А бандиты шутить не любили. Игорь, уже столкнувшись с ними, понимал, что они не оставят этого дела просто так. И в случае невозврата «бабла» они просто убьют его, да еще и показательно, чтобы и другие видели, к чему приводят подобные поступки.

Протрясшись от страха за свою жизнь несколько дней, Минаев решил просто уехать из Екатеринбурга. И вскоре он уже обосновался в Тарасове. Казалось, ему повезло: он встретился с Рубальским, который познакомил его с Валерией. Подружился с Кремневым, начал работать со Строгачевым и даже получать доход. Все вроде налаживалось, однако червячок страха постоянно напоминал о себе. Конечно, в спешке ему не удалось идеально замести следы. К тому же оставались некоторые связи, через которые на него могли-таки выйти. Игорь постоянно этого ждал. Ждал и боялся…

* * *

– Ну, примерно так я себе все это и представляла, – кивнула я. – И что потом? Они вас все же нашли?

– Да. Хотя я, казалось, тщательно замел все следы. Но тут уже Лера лопухнулась! Да и вообще, день тогда не задался с самого начала.

Игорь Минаев в тот день сцепился со своим партнером по работе, Петром Строгачевым. Вообще Строгачев, с которым Игорь познакомился через своего знакомого таксиста Кремнева, поначалу вызывал у Минаева исключительно положительные эмоции. Очень рассудительный, любящий работать, практичный. Но именно последняя черта, вроде бы незаменимая в бизнесе, в тот день крайне раздражила Минаева. Вернее, не сама эта черта, практичность, а ее вульгарное извращение – в лице Петра Григорьевича Строгачева.