Вся жизнь - поход

- Здравствуйте! - говорю я. - Воюете?

- Воюем.

- А мы не воюем. Всего хорошего!

Так и разошлись.

Потом мы снова вышли на хоженную тропу.

И снова нам несут молоко, хлеб, мясо. Не успеваем опорожнить одно ведро, как несут следующее. Мы просим угомониться - не осилить нам столько!

- Кушайте, кушайте. Вам еще далеко идти, - выкладывая новое угощение, говорят чабаны.

Вечером к костру приходят народ из разных кошар. Неторопливо беседуем и, конечно же, речь заходит о смутных нынешних временах.

Пожилой, дубленный солнцем и ветрами чабан, кивает на товарищей:

- Вот этот - украинец, а эти - русские казаки. Мы - карачаевцы.

Что же, теперь из-за этого за кинжалы хвататься? Корова - она перестройки не понимает, ее пасти надо. Сколько лет живем вместе - чего нам делить?

Сидящие вкруг костра чабаны усмехаются и согласно кивают.

- А вот, говорят, в горах джигиты появились, туристов грабят. Бывает такое?

- Бывает немножко. Только, какие они джигиты? Бандиты они: с ружьями на безоружных идут. Наши старики сказали: узнают про кого, уши будут рубить.

Так мы и шли по горам от кошары к кошаре. Ребята шутили, что можно было вообще не брать с собой продуктов: неудобно же отказываться от угощений.

И все-таки слухи о грабежах в горах подтверждались. И чем дальше мы уходили к светлому капиталистическому будущему, тем опаснее было появляться на давно знакомых перевалах.

Я убедил группу, что лучше с горами повременить и переключиться на водные походы по Селигеру - это еще терпимо для наших материальных возможностей.

Между тем, новая экономика делала свое дело. Ветеранам группы надо было кормить свои семьи. Одни ударились в бизнес: прогорали, всплывали - тут уж не до походов. Другие занялись своими шестисоточными плантациями. Теперь весной, летом и осенью только сельское хозяйство - без этого не продержаться. И группа начала таять как сахар в стакане.