Всё, что я искала

– Не станет нечисти – исчезнет и необходимость в Ночных охотниках, – заметил дракон.

– Ульмы предложили нам остаться в Ульм-Дхаре, – продолжила я, – но мы пока не приняли решение. Здесь волшебно, но… это не совсем то, что нам нужно.

– А я бы остался, – мечтательно протянул Рой, переплетая свои пальцы с пальцами Теа. И когда эти двое успели так сблизиться? – Ульмы не так плохи, если узнать их поближе.

– Особенно некоторые, – со смешком поддел его Хельден. – Так, значит, ты решил завязать с нашим делом и остепениться?

– Я думал, ты тоже.

– Послушайте, – встрял в их перепалку Дарах. – Есть еще один вариант. Я могу замолвить за Ксандру и Хельдена слово перед сородичами – и, быть может, им разрешат поселиться на Небесном острове. Они, в конце концов, мне жизнь спасли. Я бы ведь рано или поздно зачах там, в плену…

– Серьезно? – Я переглянулась с Хельденом.

– Почему нет? Обещать, конечно, не могу, но сделаю все возможное. Вы могли бы пожить там хотя бы временно, пока… пока в Западе все не уляжется. Небесный остров не уступает, а то и превосходит красотой Ульм-Дхар – вам там наверняка понравится.

– А что – эта идея совсем неплоха, – подумав, ответил Хельден. – Поговори со своим народом, Дарах. Мы будем ждать твоего возращения здесь. И спасибо тебе.

– Пока не за что, – расплылся в широкой улыбке тот.

Мы еще немного поболтали на общие темы, потягивая из своих кубков терпкое ягодное вино. Затем Фобос, все это время сидевший у меня на плече, сорвался и куда-то ускакал, а Теа потащила Роя танцевать. Дарах под каким-то предлогом тоже поспешил удалиться, и мы с Хельденом остались одни.

– Чудесная ночь, – заметила я, любуясь зависшими над поляной цветными огоньками эзалиров. Высоко над ними в бездонном небе висела почти полная луна в окружении гроздьев звезд, среди которых, вполне возможно, пряталось бессчетное количество неведомых нам обитаемых миров.

Хельден кивнул с каким-то непонятным выражением лица, а затем вдруг поднялся на ноги и потянул меня за собой.

– Давай сбежим от всех, – шепнул он, когда я прижалась к его плечу.

И мы рука об руку зашагали прочь от поляны с ее музыкой, смехом и танцующими ульмами в самую гущу ночного леса, раскинувшегося недалеко от дворца. К моему удивлению, здесь было довольно светло: сверху, сквозь кружево листвы, струился бледный свет луны и звезд, зеленовато мерцали облепившие стволы деревьев грибы, среди зарослей то и дело мелькали искорки светляков. Я словно попала в сказку – с волшебным лесом, эльфами и прекрасным принцем, подарившим мне свое сердце. Правда, Хельдену больше подходила роль заколдованного чудовища, но разве имеют значение подобные мелочи?

– Смотри, – неожиданно произнес охотник, останавливаясь и показывая куда-то вперед.

Я осторожно выглянула из-за преградившего нам дорогу дерева и обомлела: там, на берегу небольшого озерца, стояло несколько оленей с белоснежной, серебрящейся в лунных лучах шерсткой. Это были самки с парой детенышей; услышав нас, они оторвались от воды и повернули к нам длинные мордочки, совершенно не выказывая страха. Огромные темные глаза смотрели так доверчиво, что у меня невольно встал комок в горле. Медленно и осторожно я вышла из-за дерева и направилась к ним, испытывая странное чувство дежавю. Все это уже недавно было: я, Хельден, лес, грациозная косуля с детской доверчивостью во взгляде…

Я протянула к ближайшему олененку раскрытую ладонь, и он смешно ткнулся в нее влажным носом, словно ища угощение.

– Прости, – пробормотала я, – у меня для тебя ничего нет.

Олени окружили меня, внимательно и с любопытством рассматривая; я же гладила их по серебристым, будто припорошенным инеем бокам и спинам и обмирала от счастья. Потом к нам подошел Хельден, и животные неторопливо двинулись прочь, чтобы спустя минуту растаять среди призрачных лесных теней.

– Быть может, нам и стоит остаться в Ульм-Дхаре, – произнес охотник, глядя на меня своими красновато вспыхивающими в полутьме глазами. – Ты вся сияла, пока их гладила…

– Я сияю, потому что счастлива. Потому что ты со мной, – ответила я и, привстав на цыпочки, поцеловала его.

Его губы еще хранили терпковатый привкус вина – целовать их было упоительно сладко. Его волосы и кожа пахли душистыми травами, мхом, древесной корой – всем тем, что я так любила. Его руки были сильными и требовательными, и от их прикосновений внутри меня разгорался огонь. Огонь, который – я чувствовала – полыхал и в нем.

Зарычав, Хельден легко поднял меня на руки и отнес под сень склонившихся к воде ив, где осторожно уложил на мягкий травяной ковер. Наши губы вновь соединились, тела прижались друг к другу. Мои пальцы заскользили по рубашке Хельдена, пытаясь ее расстегнуть, и он на мгновение прервал поцелуй, навис надо мной, пытливо глядя в глаза.

– Ты… уверена? Я не хочу вновь причинить тебе боль…

– Ты не причинишь, – выдохнула я, вновь притягивая его к себе.