Всё, что нужно для счастья

Кота например! Если к Соньке я попривыкла, то эту невоспитанную животину и дальше терпеть на своей жилплощади не готова. Почему бы им с этого не начать? Нейтральная тема. Самое-то, чтобы завязать диалог двум незнакомцам, а после  смело приниматься за обсуждение дальнейшей судьбы совместной дочери.

- Макс! - бужу своего четырёхлапого товарища, и стоит ему прыгнуть мне на колени, покидаю салон, каждой клеточкой тела ощущая на себе тяжелый взгляд родных глаз.

Ну, хоть сидит, и то ладно. Наверняка дышит тяжело, и не исключено, что бьёт по рулю кулаком... Только какое мне дело до его истерик? Мне о другом думать нужно: сегодня прохладно, а Вера даже куртку накинуть не догадалась. О чём-то болтает с дочерью, усевшись прямо на траву, и словно не замечает никого вокруг. Всё бандану на голове поправляет... Или это шапочка? Одна из тех, что носят медики в какой-нибудь детской больнице, со странным ляпистым принтом на чистом хлопке.

Подхожу ближе, спускаю собаку с поводка, и немного смущённо улыбнувшись племяннице, ведь я вроде как без спросу вторглась в эту семейную идиллию, сажусь рядом с сестрой. Она ради такого дела надушилась - пахнет не лекарствами, а сладкой малиной.

- Ну и конь! Как ты его ещё не прибила? - закусывает подкрашенную светлой помадой губу, когда Сонька падает на траву, сраженная моим любвеобильным псом, и всё также любуется детской улыбкой. Наверное, сегодня её ничто не заставит отвести от дочери своих глаз.

- Не могу, он мне дорого обошёлся, - жму плечами, и опускаю пакет с полюбившимися ей сухариками на влажную траву. - Отлично выглядишь.

И не скажешь, что вчера её полоскало прямо у меня глазах. Вот оно лучшее лекарство от всех болезней: девчушка, метр двадцать ростом, сегодня вновь нарядившаяся в ужасное платье с рюшами. Она хохочет, а Верины щёки вновь вспоминают о здоровом румянце.

- И не тебе его осуждать, он хотя бы не мочится в мои ботинки.

- Да ладно?! Ну Васька, чёртов троглодит! Зря только на кастрацию тратилась! Ты же его не выкинула? Сонь?

- Нет, - опережает меня с ответом ребёнок, уже вовсю что-то отыскивающий в своём бездонном рюкзаке. - Тётя Вася его даже мордой в лужу тыкать не разрешает! Мам, а мне папа фотоаппарат купил. Я когда вырасту, буду как он, людей фотографировать! Вот!

Мы с Верой стараемся не встречаться взглядами, ведь когда рядом Сонька, а за нашими спинами четырёхколесный монстр, делать вид, что эта тема нас не пугает не так-то просто, а девочка уже во всю пытается поймать наши смущенные лица в объектив. Рукой машет, командуя сесть друг к другу поближе, и с трудом жмет на кнопку, не слишком-то заботясь о том, успели ли мы улыбнуться.

- Он у меня знаешь какой красивый? Как Кен! И суп варит такой же вкусный, как у тебя!

Началось... Мы с сестрой не знаем куда себя деть от неловкости, а она тут дифирамбы Некрасову поёт! Строчит, как из пулемёта, рассказывая о нашей поездке и о их совместной прогулке по зоопарку, а в конце и вовсе добивает своим восторженным возгласом:

- Папа! Иди скорее, я вас втроём сфотографирую!

Максим.

Вот чёрт. Надо было ещё подождать. Я с Соней знаком недавно, но заметить, что долго она на одном месте усидеть не может, всё же успел. Поболтала бы с мамой ещё минут десять, и наверняка ускакала бы носиться по парку, тщетно пытаясь обогнать неуловимого терьера... А теперь что?

- Ой, Сонь! Мама всю ночь людей спасала, не выспалась совсем! Давай лучше в следующий раз нас снимешь? Я хоть причёску сделаю, а то кадр испорчу, - приходит мне на выручку Вера, явно и сама не на шутку взволнованная предстоящим нам разговором, и вот уже касается руки моей бывшей жены. Поддержку ищет. - Лучше с тетёй Васей по парку пройдитесь. Знаешь, какие здесь красивые деревья? Тётя Вася любит позировать на фоне берёз.

Ага, конечно. В принципе, доля истины в этих словах есть, но сегодня её сестра явно будет сниматься без должного азарта. С пониманием кивает женщине, уже вовсю отряхивающей белый халат, поднимается на ноги и, прежде чем что-то ответить, выразительно зыркает на меня, одними губами бросая какое-то предупреждение. Неужели поверила, что я тут кровавую расправу устрою?

- Точно, меня хлебом не корми, дай попозировать. Ну как Сонь, сгожусь я в модели? - Васёна улыбается, но обмануть ей удается лишь начинающего фотографа, с гордостью удерживающего в руках простенький цифровик. Не до смеха жене, ежу понятно, а всё равно держит лицо, и даже умудряется хохотать, когда отойдя от нас на пару метров, Соня бросает какую-то шутку.

Ну всё. Обратного пути нет. До этого я боялся разговоров лишь с одной женщиной - с любимой женщиной, чей полный обиды и разочарования взгляд до сих стоит стоит перед глазами. Теперь же понимаю, что и к Вере подступиться мне будет трудно. С чего начать хоть? Ругаться во дворе хосписа вроде как не принято. Киваю в сторону скамейки и первым бреду к старенькой обшарпанной лавочке.

- Прости, Максим, - и только хочу заговорить, как Вера первой бросается на амбразуру. - За всё прости. Не должна была я такое от тебя скрывать.

- Не должна? Ты права не имела, Вера.