Всё имеет свою цену

Она открыла справочник и, посмотрев в него, выразила удивление, найдя в нем имя и фамилию Дестера. Потом она закрыла справочник и сказала тем же ледяным тоном:

— Первый этаж, комната 47.

После чего она тотчас же отвернулась. Посыльные захихикали при виде этой сцены, я взял за ухо самого толстого из них и заставил встать. Ухмылка сразу сползла с его лица.

— Ну-ка, проводи меня в комнату 47, сынок, — сказал я, — да поживей!

По его взгляду я понял, что он с большим удовольствием послал бы меня ко всем чертям. Я показал ему кулак. Он решил со мной не связываться и направился к лестнице.

Вся эта шайка посыльных и красотки-секретарши смотрели нам вслед с таким видом, будто они увидели марсианина.

Посыльный провел меня по коридору со множеством дверей, на каждой из них красовались таблички с номером и фамилией.

На двери комнаты 47 таблички с номером не было, но остались дырки от шурупов, которыми она была привинчена раньше.

— Ваш Дестер квартирует здесь, — презрительно сказал посыльный, указав большим пальцем на дверь.

— Спасибо, сынок.

Кабинет Дестера выглядел именно так, как я представлял себе кабинеты директоров киностудий. На полу лежал ковер с длинным ворсом, мебель была современная и дорогая. На письменном столе стояли семь красных телефонов, два белых и один голубой. В данный момент все они молчали, и так, наверное, было в течение всего дня. Когда люди получают отставку, то самое первое, что замолкает — это телефон.

Дестер сидел в удобном кресле из зеленой кожи, положив руки на край стола. На девственно чистом листке блокнота стояла пустая бутылка из-под шотландского виски, вторая покоилась в корзине для мусора.

Лицо Дестера застыло в неподвижности, взгляд был устремлен куда-то поверх моей головы.

— Уже пятый час, сэр, — сказал я.

С таким же успехом я мог бы обращаться к египетскому сфинксу. Я понял, что он пьян до полного отупения.

Я закрыл за собой дверь в кабинет, убрал бутылку со стола и потрепал его по плечу. Никакой реакции. Он продолжал смотреть куда-то повыше двери. Я ничего больше не мог сделать, и мне оставалось только ждать, когда он придет в себя. Не мог же я тащить его на себе по коридору на виду у всех этих секретарш и посыльных.

Я сел в кресло и стал ждать, закурив сигарету. Дестер по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Мне казалось, что я сижу в забытой всеми комнате. Будь я на месте Дестера, мне бы тоже хотелось приложиться к бутылке. Меня только удивляло, зачем он продолжал ходить на работу. Раз уж уволили и в нем больше не нуждались, плюнул бы на все и сидел дома.

После получасового ожидания я встал и начал расхаживать по комнате в поисках какого-нибудь занятия.

У стены стоял зеленый металлический шкаф. За неимением лучшего развлечения я подошел к нему. В верхнем ящике лежало несколько папок из красной кожи, на которых золотом было вытеснено: «Расписание мистера Дестера», «Для заметок», «Дела, требующие немедленного решения», «Замечания мистера Дестера по текущей продукции» и прочее, все в таком же роде. Это доказывало, что было время, когда на студии считались с мистером Дестером. Теперь же папки были пустыми и пыльными.

Я закрыл этот ящик и открыл следующий. В нем лежала только пластиковая папка с каким-то толстым документом. Я вынул его, развернул и прочел надпись на титульном листе: «Страховая компания „Национальная верность“ обязуется в случае смерти Эрла Дестера, застрахованного компанией, выплатить его наследникам сумму: семьсот пятьдесят тысяч долларов».

У меня перехватило дыхание. Я еще раз перечитал написанное.

Теперь для меня было совершенно неудивительно, что Элен хотела смерти своего мужа.

Дестер сразу перестал быть для меня простым алкоголиком, нуждающимся в жалости. Его бренная оболочка стоила три четверти миллиона! Так вот почему Элен настаивала на том, чтобы у него не было шофера. Она рассчитывала, что если он, пьяный, сам будет за рулем своего «роллс-ройса», то в самом ближайшем будущем обязательно попадет в автомобильную катастрофу. Сейчас их ждет неминуемое разорение, но если он умрет, она станет богатой вдовой!

Позади меня раздался стон Дестера, и я чуть не выронил папку от неожиданности. Он начинал приходить в себя. Я быстро сунул папку в ящик и отскочил к дверям, как будто только что появился.

— Вы поедете домой, сэр? — громко сказал я.

— Это вы, Нэш? — хрипло спросил он.

— Уже пятый час, сэр. Я жду вас.

Удивительно, как быстро он пришел в себя. Откинувшись на спинку стула, он посмотрел на наручные часы.

— Сегодня был трудный день, я не заметил, как быстро пролетело время, — проговорил он, встал и покачнулся.

Я подошел и поддержал его.

— Ноги совсем затекли, — сказал он. — Где машина?

— У главного входа, сэр.

Когда минут через двадцать я привез Дестера домой и распахнул дверцу, то обнаружил, что он полностью отключился. Я постучал по его колену.

— Мы дома, сэр.

Никакой реакции. Что делать? Не оставлять же его в машине. Я с трудом поднял его с сидения, взвалил себе на плечи и, пошатываясь, вошел в дом.