Всё из-за тебя, Итан

Крошка так и жил у нас, пока не вырос настолько, что перестал помещаться в ванну. А уж тогда мой дорогой Честер оттащил его ночью на болото. Но боже правый, я никогда не забуду, как орала наутро эта девчонка, когда увидела, что её любимец исчез.

Когда я заканчиваю, бабуля задорно хихикает, похлопывая ладонью по колену.

– Уж поверь мне, она этого аллигатора как родного любила… А всё потому, что он был ей под стать – такой же упрямый, – сипит она. – Когда Крошку забрали, Нима была просто убита горем.

Так, значит, Корали не выдумала Крошку! Он и в самом деле жил в ванне, просто не у Корали!

Я переворачиваю страницу и читаю: «Рецепт ирисок от бабули и Нимы. Этот рецепт получил голубую ленту на окружной ярмарке 1986 года. На него всегда можно положиться, если у тебя вдруг упал уровень сахара в крови».

– Клубничный сок и морская соль, вот что главное, – кивает бабуля. – Этим они и отличаются от остальных.

Я листаю дальше, проглядывая знакомые названия: «Нима и укус змеи», «История дяди Келвина», «Спасительная скалка»… Похоже, все эти рассказы – про Ниму.

Качаю головой, снова переворачиваю страницу. «Скользкий розыгрыш». А ведь мама говорила, что история о том, как кто-то превратил танцевальный класс в гигантскую банановую шкурку, ей знакома! Может, потому, что это и впрямь произошло здесь, в Палм-Ноте, просто она была тогда ещё совсем маленькой?

Выходит, истории Корали были правдой. Только происходили не с ней.

– Корали очень хотела получше узнать свою маму, – подтверждает мою догадку бабуля. – Моей дорогой Адине это, конечно, не нравилось, но для Корали это значило, что мама жива. Они очень похожи, мама с дочкой. А вот Адина в братишку Келвина пошла.

– Келвина, – повторяю я, вспоминая, как Корали упоминала своего «брата».

– Он доктор, в прошлом году медицинскую школу закончил. Ну разве не молодец?

Я вздрагиваю, услышав скрип двери.

– Итан? Ты что здесь делаешь? – Корали стоит на пороге, переводя взгляд с меня на бабулю, а с бабули – на тетрадь.

– Общаюсь с бабулей. – Я закрываю тетрадь и кладу её на стол возле бабулиного кресла. – Она рассказывала мне о Келвине.

Корали морщится, словно не может понять, нужно ли сердиться. Но в итоге только открывает дверь пошире.

– Заходи в дом, – говорит она. – Бабуле не стоит подниматься с постели.

Глава 75. Песня Кейси

Пока Нима с Адиной помогают бабуле вернуться в спальню, я вслед за Корали поднимаюсь наверх.

– Келвином звали моего дядю, – говорит она. – К счастью, бабуля не помнит, что он погиб в автокатастрофе. Давно, ещё до моего рождения.

– Ой. – Я несколько удивлён, что Корали так сухо говорит об умершем дяде, которого пыталась выдать за живого брата. – Печально.

Мы взбираемся по скрипучим ступенькам, но размашистый почерк Корали так и стоит у меня перед глазами. Мне кажется, в нём есть что-то общее с идеально ухоженными цветами на могиле бабушки Бетти.

Корали открывает дверь в комнату, и я опасливо делаю шаг вперёд. Оба её волчонка жмутся друг к другу в небольшом вольере, который она соорудила из проволочной сетки и старых газет. Я аккуратно перекладываю туда своих и осматриваюсь. В углу, на узком белом письменном столе, неровными стопками высятся десятки книг. Кровать застелена розовым покрывалом с силуэтами скачущих лошадей.

– Как ощущения? – спрашиваю я. – Не каждый же день мама возвращается домой.

– Не буду я звать её мамой, – морщит нос Корали. – По крайней мере пока. Они с Адиной до самого утра проболтали. Нима говорит, что решила вернуться в Палм-Нот. Ради меня.

– Вот это здорово!

– Наверное, – бормочет Корали, опускаясь на пол возле вольера. – У неё был свой магазинчик, хочет теперь перевезти его сюда, может, снимет угол у Мак. Знаешь, такой маленький прилавок с печеньем, мороженым и конфетами.

Корали упоминает об этом вскользь, как о какой-то ерунде, но я слышу в её голосе едва заметную нотку гордости.

– Ириски? – улыбаюсь я.

– Откуда ты знаешь?

– Догадался. А что с теми украшениями?

– Уберём подальше до тех пор, пока мне не стукнет восемнадцать. Нима говорит, как я вырасту, сама решу, что с ними делать.

– Круто.

Мы неловко замолкаем. Потом Корали откашливается и хлопает в ладоши.

– А у меня новости! – объявляет она. – Мы станем местными знаменитостями!

– Что?

– Прямо перед твоим приходом звонили из заповедника. Хотят завтра утром устроить в школе торжественную церемонию передачи волчат. Будет куча журналистов, а Мария Оливас с Восьмого канала даже хочет взять у нас интервью для выпуска новостей!

Я только качаю головой, не в силах сдержать улыбку. Должно быть, Корали потом годами будет пересказывать эту историю. На сей раз свою собственную.

– Нет уж, с папарацци как-нибудь разбирайся сама. Я, собственно, приехал тебе волчат отдать. Мы сегодня уезжаем.

– Уезжаете? – удручённо переспрашивает Корали.