Всё к лучшему

На этом острове, одном из многих в округе, проживает несколько тысяч жителей. А первые поселенцы, согласно легенде маори, спустились сюда с неба в XIII веке. На одном из мысов они построили бастион, где поначалу жили только изгнанные из общины. Много позже невысокий каменный полукруг стал местом обороны от врагов. Куда бы человек ни ступил на этой земле, выйдя из своего дома, он сразу же наживает новых врагов. Маори, как пришельцы, тоже кому-то мешали. Как им, много веков спустя, белые…

В 1820 году сюда, на эту землю, ступил и первый европеец, английский священник-миссионер. Что с ним стало, неизвестно. Съели, наверное. Но за ним появились другие, которые тоже хотели есть…

Местные сегодня здесь живут туризмом и ремеслами. Каждый третий занимается на дому каким-либо делом. Я видел домик преподавателя университета, чья жена большую комнату оборудовала под мастерскую керамиста. И лепит себе в удовольствие. Что-то для местных туристических лавочек, что-то – в дом. Один – рисует, другой – вяжет, третий – плетет, а государство вкладывает деньги в стимулирование туризма. И ему хорошо, и людям, и все при деле.

Но по-настоящему я зауважал Новую Зеландию, когда в просторном центре, среди бесплатных буклетов и информации о стране, увидел специальную карту миллионного города со множеством указателей и подписью «Где пописать?»

«Фронт освобождения мужчин» объединял около двухсот несчастных, которые хлебнули лиха либо от нынешних, либо от прошлых жен. В конфликтах сторон закон, как правило, на стороне женщин, и многие из них, особенно при разводе, обдирают своих бывших, как хозяйка репчатый лук.

Мужчины собираются в небольшом доме основателя «Фронта», учителя по профессии, жарят шашлыки, пьют пиво и отводят душу в поздних разговорах. Говорят и о политике, но почему-то о далекой.

– А что вы думаете о своем премьер-министре? – спросил я, обозлившись на вопросы о властьимущих то в России, то в Израиле.

– А чего нам о нем думать? – удивились новозеландские мужики. И даже как бы обиделись.

– Вот и я не думаю. Зачем забивать себе голову бездарной ерундой?

ТАМ, ГДЕ ДАЮТ ПО МОРДИДАС

(МЕКСИКА, 1994)

«Бедная Мексика,- когда-то говорили об этой стране. – Ты слишком далеко от Бога и слишком близко к Соединенным Штатам».

Ныне так не говорят. Во всяком случае, в Мехико.Хотя американцев здесь многие недолюбливают. Но это естественно – соседи. Любовь чем подальше – тем сильнее.

Этот город называют самым большим по населению в мире. На самом деле Мехико – это один громадный мегаполис, сложившийся из разных городков и поселков. А в его центре расположена вторая в мире по величине, как здесь говорят, громадная площадь.

Она, раскинувшись, раздвинула улицы между величественным Кафедральным собором, президентским дворцом и Министерством юстиции. В тот день, когда я попал сюда, группа граждан пыталась протащить прямо к министру лошадь, на которой висели таблички типа «наша юстиция». Устроителей акции протеста никто не трогал, но лошадь на прием не пустили.

Почти половину площади занимал городок из нищих крестьян-демонстрантов. Многие живут здесь месяцами. Это бедняки, большинство из которых потеряли работу из-за нефтяных монополий или произвола помещиков. Их тоже никто не трогает, хотя подобное зрелище перед дворцом президента наверняка не улучшает ему настроение.

Но демократия – есть демократия. Одним – качать нефть, другим – качать права.

Впрочем, даже демонстрации здесь похожи на праздник, как и должно быть, наверное. Люди выходят развлечься, выразить свое недовольство, но без ожесточения и злобы. Полицейские ведь тоже люди, хотя и скрывают это за щитами. Зато работа…

Когда-то, пятьсот лет назад, на этом месте, на центральной площади, находился центр великого города ацтеков – Теночтитлана. Здесь существовало право собственности и были свои деньги. А значит, и бюрократы, которых ацтеки называли жрецами.

В отличие от нынешних, они жаждали не только денег, но и крови. Поэтому заставляли приносить кровавые жертвы множеству богов. Ежегодно ацтеки приносили в жертву до двух тысяч человек. А однажды, совсем недавно, в 1486 году во время освящения нового храма здесь было казнено только за один день до семи тысяч военнопленных. Кремниевым ножом им вскрывали грудь и вырывали сердца. На месте Кафедрального собора тогда находился дворец легендарного царя ацтеков Монтесумы, а сам Теночтитлан был самым большим по населению из городов тогдашней Америки.

Когда пришли испанцы, только племянник нерешительного монарха пытался организовать сопротивление, но его схватили и изжарили живьем на железной решетке, требуя выдать, где хранятся сокровища ацтеков. По преданию, когда его товарищ не выдержал пытку и стал просить выдать тайну, юноша ответил: «А ты думаешь, я лежу на ложе из роз?». Других таких вождей у ацтеков не оказалось.

Кортес разрушил этот город и поселился в доме, который сохранился до сих пор и стал историческим музеем.