Всё как есть

— С ума сойти, — сказала я, дослушав анекдот, который когда-то слышала в детстве от своих родителей. — А ты знаешь, что такое окоп и кто такие Петька с Василием Ивановичем?

Рик посмотрел на меня, как на размороженного питекантропа.

— Кто не знает! Окоп — это яма, в которой прячутся от обстрела. А Василий Иванович и Петька — негритянские бойцы.

— Как это негритянские? Почему негритянские? — опешила я.

— Потому что они с белыми воюют, — объяснил Рик уже несколько раздраженно.

Я хохотала, как ненормальная, но решила не восполнять пробелы в Риковом историческом образовании. Пусть этим занимается мама Ирка или престижная частная школа. Я сказала ребенку, что его анекдот ужасно смешной, давно я таких не слышала. И спросила, не пора ли ему спать.

Рик помотал головой.

— Пойдем искать в интернете про цветную еду? — предложил он, явно подлизываясь.

Я согласилась. Хрустеть корнфлексом мне уже надело. Детская еда, слишком шумная, даже голова от нее трещит и челюсти сводит.

В поисковике мы нашли несколько рекомендаций по одноцветному питанию. Оказывается, продукты влияют на наш организм не только вкусом, калорийностью и витаминами, но и цветом. Правда, источники расходились в определении этого влияния. Например, одни писали, что зеленые продукты — это «законсервированная» жизненная энергия и целительная сила, а другие — что они вносят «в наши системы» покой, равновесие и гармонию. Но вообще информации по одноцветному питанию было немного. А про долголетие — вообще ни слова.

— Ух ты! — сказал Рик, тыкая курсором в рекламное объявление, которое невесть как попало в наш список. — Смотри, что пишут: доставка продуктов питания, цветов, топлива, пьяного водителя. А я и не знал, что продукты и цветы можно получать домой. Давай закажем! Только зачем нам пьяный водитель? Его обязательно привезут?

— Нам и топливо ни к чему, — сказала я, копируя в текстовой файл забавную диету, согласно которой надо каждый день есть пищу одного цвета радуги. Понедельник — красный, вторник — оранжевый, среда — желтый и так далее. Причем, если в понедельник очень захочется сыра, то можно найти сыр в красной пленке — а пленку при этом есть необязательно. А для «синего» дня вполне подойдет кефир из синей чашки. Главное — получать от еды эстетическое удовольствие.

— Рик! — сказала я. — Вот это просто суперовская диета. Как раз для нас с тобой.

— Ну, привет! — сказал он. — А как же корнфлекс — только по средам? Он же желтый. Я не согласен.

— Купим разноцветные мисочки, — я все больше вдохновлялась.

— Лучше очки с разноцветными стеклами, — подхватил новорусский ребенок. — Синие, зеленые, оранжевые… Слушай, а в школе?

— Ну… Школа вообще не считается. Разве в школе можно делать что-то серьезное? Например, соблюдать диету.

Темнеет в мае поздно, и пока мы с Риком болтали, небо было совсем светлое и прозрачное. И вдруг оказалось, что уже десятый час. А завтра-то понедельник — кстати о школе.

— Живо спать! — сказала я.

— Но мы еще не все обсудили! — возмутился Рик. — Я самого главного не понял: если есть каждый день другой цвет, как там написано, то проживешь сто восемьдесят лет?

— Обязательно, — убежденно соврала я.

— Ну ладно, — умиротворенно кивнул Рик. — За это время я точно скоплю двадцать пять тысяч долларов. А они научатся размораживать людей.

— Почитай мне, — попросил он, уже лежа в кровати.

— Разве ты не читаешь сам? — удивилась я.

— He-а. Мама мне не разрешает читать в постели, от этого зрение портится. Кать, пожалуйста!

Ну, ладно. Ведь для бедного ребенка такой редкий праздник, когда рядом не вечно занятая мама, а покладистая Катя.

Я подошла к книжной полке над его столом.

— Что тебе почитать? «Огненный бог марранов»?

— Да нет, — с досадой сказал полусонный Рик, — «Фотошоп 7», если можно.

Мне казалось, что разноцветная диета должна нравиться абсолютно всем. Но, кроме Рика, меня никто не поддержал. Мама до сих пор переживала скверный анекдот со своим писателем, который, расставшись с ней, выпустил новую книгу. В ней рассказывалась фантастическая история женщины, обманувшей свой возраст, но не сумевшей обмануть коварного убийцу. Роман имел большой успех, и критики замечали, что он отличается глубоким проникновением в женскую душу, как, впрочем, и другие книги знаменитого автора. Слова «глубокое проникновение» ассоциировались у меня с хирургическим инструментом, но маме было не смешно. Бегать каждый день по магазинам в поисках цветных продуктов она отказалась.

Я думала, что диетой заинтересуется Нюша — она была равнодушна к здоровому образу жизни, но ценила юмор. Но моя продавщица была озабочена совсем другим.

— Катя, — сказала она, — посмотри на Алену. Она мне уже совсем не нравится.